Большая книга славянских мифов

Испугалась дева Рогволодовна, подкосились у нее ноги, замерло сердце. А Будимир распахнул узорчатые двери, подхватил княжну, в комнату внес и посадил на ременчатый стул.

– Что ты, душа-княжна, так испугалась? – обратился хозяин дворца к гостье. – Не к медведю ведь в логово вошла, а к учтивому молодцу. Сядь, отдохни, скажи мне ласковое слово.

Успокоившись, Рогволодовна стала расспрашивать Будимира:

– Разве может быть изваяние бога живым и играть на гуслях? Откуда оно у тебя?

Будимир на все ей дал ответы, а княжна, забыв дедовские обычаи, сказала вдруг:

– Ты женат, витязь, или холост? Если нравлюсь я тебе, возьми меня замуж!

Глянул на нее Будимир, усмехнулся, тряхнул русыми кудрями.

– Всем ты мне, княжна, приглянулась, только мне не нравится, что сватаешь сама себя. Твое дело скромно в белокаменных палатах сидеть, вышивать узоры и ожидать сватов. А ты бегаешь, как гулящая девка, по чужим дворцам!

Расплакалась княжна и, бросившись из терема бежать, возвратилась к себе в горницу. Упала на кровать, дрожа вся от слез.

5

Между тем, одевшись в богатые одежды, Будимир отправился к Рогволоду Рыжебородому.

Придя в белокаменные палаты, он сказал:

– Здравствуй, князь киевский! Позволь попросить об одной милости.

Рогволод кивнул.

– Изволь, заморский гость Будимир!

– Есть у тебя любимая дочь. Отдай ее за меня замуж!

Задумался князь, а потом спросил:

– Какое вено[34] я получу за Рогволодовну?

– Моих зодчих-искусников! – ответил Будимир. – Они выстроят в Киеве множество прекрасных дворцов и храмов, и твой город станет краше Винеты!

Согласился Рогволод Рыжебородый. Будимир тут же послал сватов к Ингилде, матери Рогволодовны, а сам отправился к невесте.

Целый месяц справляли свадьбу. А затем Рогволод призвал зодчих-искусников. И вот стали они вместе с Будимиром по городу золотые дворцы ставить, белокаменные храмы в честь владык ветра и плодородного моря: Стриба, Подаги, Гонодрага, а также Йесы и Цизы.

Стал Киев лучше прежнего, богаче старого. Пошла слава о нем по Руси, полетела и в заморские страны.

Усмарь Кожемяка

1

Княжил в Киеве, краше которого и богаче не было городов в русской земле, Рогволод Рыжебородый.

Но вот вблизи стольного града появился змей. Говорили, что это был один из сыновей Смока. Только этот змей не истреблял скот, не жег поля, а требовал страшную дань: с каждого двора по красивой девушке.

Наконец не стало красавиц в округе, и пришел черед идти к змею дочери князя Рогволодовне. Будимир, муж Рогволодовны, выстроил вокруг Киева множество высоких стен, а свой дворец укрепил и того надежнее. Но против порождений Велеса и Нии любая хитрость бессильна.

Однажды в темную ночь прилетел змей и, разломав стены, унес Рогволодовну в свою берлогу. Змей не стал есть княжну, а сделал своей пленницей. Днем он мучил бедную женщину, а ночью, улетая на промыслы, заваливал вход в пещеру бревнами.

Стал Будимир молиться богам Стрибу, Подаге, Гонодрагу, а также Йесе и Цизе, чтобы те подсказали, как справиться со змеем, освободить княжну. Но Стриб высоко веял над киевскими холмами, Цизе милее были поля и деревья, покрытые спелыми плодами. Что касается Йесы и Гонодрага, то боги моря находились далеко от Киева, среди синих морей над пенными волнами.

Только одна двуликая Подага с головой коровы явила Будимиру свою добрую улыбку.

– Есть под Киевом слобода, – сказала богиня. – В той слободе живет смерд Усмарь. Его отец в числе двенадцати подмастерьев некогда прислуживал в кузне небесным ковалям Сварогу и Радегасту. Одного Усмаря боится змей, ведь нет никого сильнее этого смерда среди новгородских и киевских витязей.

2

Вот отправился Будимир в слободу. Там стал он расспрашивать об Усмаре. Вышел один старик и сказал:

– Да это самый младший из моих пятерых сыновей!

Понурил голову Будимир. Может, что-то напутала Подага? Разве сможет юный отрок вызволить его жену из плена?

Но старик рассмеялся.

– А ты знаешь, почему город Переяслав, что на другом берегу могучего Днепра, называется так?

– Это мне неведомо, – ответил Будимир.

– Когда-то пришли из-за Сулы на берега Трубежа обры. Стали вызывать смельчаков на единоборство с их витязем. Охотников не находилось, и князь начал тужить. Тут подошел я и сказал, что мой сын, оставшийся дома, в гневе разрывает кожу. Вот мне велели позвать Усмаря. Придя, мой сын для пробы силы схватил бежавшего мимо быка и вырвал кожу с мясом, сколько мог захватить рукою. Пошел потом Усмарь и сразился с обрином. Обрин был побежден, и враги бежали. А князь заложил на месте поединка город, дав ему название Переяслав, потому, что здесь русский силач «перенял» славу обринского.

Обрадовался Будимир. Отправился к Усмарю. А тот как раз кожи мял.

Но Усмарь поначалу не захотел идти против змея:

– Я побеждал врагов в человечьем обличье, а не чудовищ. Не одолеть мне сына Смока!

Но Будимир не зря знался с богами. От них научился хитрости убеждать людей. Будимир привел к Усмарю сирот, оставшихся у съеденных змеем женщин. Их слезы разжалобили Усмаря, и он согласился отправиться на выручку Рогволодовны.

3