Больше всего рискует тот, кто не рискует. Несколько случаев из жизни офицера разведки

— Дело было так. В январе прошлого года (Отман чуть было не сказал: «в последний месяц моей работы») Кошельков выехал развеяться на бандитскую свадьбу в Вязьму. В разгар застолья на свадьбу нагрянули местные чекисты. Под конвоем троих сотрудников Кошелькова повезли в Москву. Но дружки выручили, и довольно умело. Купили несколько буханок чёрного хлеба и в одну из них упрятали пистолет. На вокзале в Москве один из бандитов, переодевшись торговцем, подошёл к конвойным и попросил разрешения продать арестованному хлеба. Неопытные сотрудники разрешили, но не удосужились проверить буханку. В результате Кошельков, разломив буханку, вытащил пистолет, убил двоих конвойных и тяжело ранил третьего. А затем, естественно, скрылся в поднявшейся суматохе. Вот после этого он и убивает направо и налево: на свадьбе-то его кто-то сдал, наведя чекистов.

Сергей Генрихович сделал паузу, оглядел всех собравшихся. Любого из присутствующих он был старше лет на пятнадцать — двадцать. Его слушали внимательно. Ему это понравилось, и он решил ещё продолжить:

— В отличие от других бандитских главарей, Яков Кошельков предстаёт перед нами, если так можно выразиться, интеллектуалом. Он знает французский, немного немецкий, начитан, любит поэзию. Перед тем как убить, может вежливо, даже с юмором, побеседовать со своей будущей жертвой. Он прекрасно стреляет, в том числе по-македонски.

— Это как? — прервал молчание слушателей молоденький матрос.

— С двух рук, в каждой из которой по пистолету, — пояснил Отман и стал подробно описывать ближайших Кошелькову членов его банды — Василия Зайцева (Зайца), Фёдора Алексеева (Лягушку), Алексея Кириллова (Сапожника), Ивана Волкова (Конька) и других.

— На каждом из них по нескольку убийств, не говоря уже про ограбления, — дополнил молчавший до этого Ершов.

Отман понял, что пора заканчивать.

— И ещё, что немаловажно. Все бандиты, в том числе из окружения Кошелькова, любят шумные места: рестораны, трактиры. Кошельков же там никогда надолго не остаётся, может уйти и через несколько минут. А дела предпочитает решать на своих конспиративных квартирах.

— На каких конкретно?.. — спросил ещё один из сидящих в кабинете.

Отман замялся:

— Это… это в рабочем порядке, сообщу персонально.

После посыпались вопросы ему и Ершову. Совещание грозило затянуться. Наконец, Ершов поднялся:

— На сегодня всё, товарищи. Завтра в это же время у меня.

В опустевшем кабинете они остались вдвоём.

— Вы специально не назвали адреса конспиративных квартир? — спросил Ершов с нескрываемым недовольством.

— Да, специально.

— Не доверяете?

— Почему же… Но по правилам нашей работы конспиративные квартиры бандитов, если они становятся нам известны, не оглашаются публично.

Ершов подумал и понимающе кивнул, но трудно было сказать, согласен он или нет.

— Ладно, пусть будет так. Теперь главное, Сергей Генрихович, с вас план проведения оперативных мероприятий. Срочно.

— Завтра будет.

— Никаких завтра. Сегодня. Садитесь за стол и начинайте составлять немедленно.

* * *

Но разработанный и утверждённый самим Дзержинским план с первых же дней его реализации полетел, как это говорят, вверх тормашками. Молодые, ещё неопытные работники ЧК и угрозыска торопились, сокращая, а порой игнорируя подготовку операции. И это сказывалось. Так, на одной из предполагаемых конспиративных квартир Кошелькова устроили засаду. Кошельков же послал в разведку Ваську Чёрного. Ваську взяли. А когда стали выводить, сами наскочили на засаду, устроенную уже Кошельковым. Два сотрудника были убиты, один ранен. Кошельков и Васька Чёрный благополучно ушли.

— Кто? Кто разрешил брать Чёрного? — Сергей Генрихович, негодуя, ходил взад-вперёд по кабинету. Ершов сидел за столом, грустно молчал. — Я уж не спрашиваю, почему меня не известили о проведении операции.

— Всё вышло как-то неожиданно… — вяло оправдывался Ершов.

Но Отмана остановить было трудно:

— Хорошо, пусть неожиданно, пусть без меня, но надо помнить, что Кошельков не такой дурак, чтобы первым сунуться на хазу… Что там Курбатов говорит в своё оправдание?

— Что они не могли позволить уйти бандиту.

— Замечательно!.. Но ловим-то мы не Ваську Чёрного, а Кошелькова. Хотя и Чёрного, эту сволочь, пора к стенке ставить: ещё зимой семнадцатого вырезал на Пресне целую семью.

Но при этом Сергей Генрихович видел, что молодые розыскники пусть постепенно, но набираются опыта. И что отрадно: часто приходят к нему за советом. Как тот же Курбатов, который уже и воровской жаргон освоил, и даже научился гримироваться. Именно Курбатов вскоре оказался ближе всех к поимке Кошелькова.

В тот день, взяв с собой ближайшего помощника Ваню Мальцева и переодевшись соответствующим образом, он пошёл в разведку по кабакам и злачным местам Москвы. В одном из трактиров в Сокольниках они обратили внимание на группу парней. Приблатнённый вид, манеры и воровской жаргон говорили за то, что они из криминальной среды. Курбатов и Мальцев заняли столик поближе к ним, заказали выпивку и начали «ботать по фене» о больших деньгах. Блатные насторожились. Один из них подошёл к оперативникам: