Больше всего рискует тот, кто не рискует. Несколько случаев из жизни офицера разведки

Патриотизм… Это чувство всегда овладевало русскими, российскими, а позже советскими людьми в часы, когда над Родиной нависала опасность. Мы знаем, какой большой патриотизм наблюдался в конце июня 1941 года, когда к дверям военкоматов приходили тысячи добровольцев, когда толпы людей провожали на фронт своих родных и близких, друзей и товарищей по работе. «Вставай, страна огромная!» — эта песня стала гимном патриотизма 1941-го, гимном Великой Отечественной войны. Но не меньший патриотизм был и в августе 1914-го, когда началась Первая мировая война, которую в народе также называли Отечественной. Так же толпы россиян под марш «Прощание славянки» и «Смело мы в бой пойдём» (только не за «… власть Советов», а за «… Русь святую. И как один прольём кровь молодую») провожали добровольцев на фронт.

В советское время, начиная от школьных учебников, насаждалось мнение о поражении России в Первой мировой войне. Нам упорно твердили о «прогнившем царском режиме», о «бездарности» царских генералов, о «неготовности к войне» (как будто в 1941-м мы были к ней готовы). Но «прогнивший царизм» в 1914 году провёл мобилизацию армии чётко, без намёка на транспортный хаос. «Не готовая к войне» русская армия под командованием «бездарных» царских генералов в начале войны нанесла противнику несколько мощных ударов, провела ряд наступательных операций, в том числе и на вражеской территории, не отступая до Москвы и до Волги. Да, отступать приходилось, но армия отходила дисциплинированно и организованно — только по приказу. Гражданское население же старались не оставлять на поругание врагу, а по возможности эвакуировать.

Царю-батюшке и его «прогнившему» режиму даже в голову не пришло репрессировать семьи солдат и офицеров, попавших в плен, а тех, кто из плена вернулся, отправлять в холодные лагеря. «Угнетённые национальности» из своей «тюрьмы народов» не горели желанием перейти на сторону врага. И на стороне кайзеровской Германии не воевал миллион русских добровольцев типа власовцев.

Перед войной русская армия насчитывала 5338 тысяч человек. У неё было 6848 лёгких и 240 тяжёлых орудий, 4157 пулемётов, 262 самолёта (больше, чем у Германии) и 4 тысячи автомобилей. За годы войны в русскую армию было призвано почти 16 миллионов человек из всех сословий и едва ли не всех национальностей Российской империи. Это ли не народная война! И эти «насильно призванные» воевали без комиссаров и политруков, без чекистов, штрафбатов и загранотрядов.