Большевистское подполье Закаспия

После освобождения Ашхабада оперативные сводки штаба Закаспийского фронта пестрели донесениями о переходе па сторону Красной Армии отдельных отрядов белогвардейских войск. 12 сентября 1919 года перешли две роты противника из отряда особого назначения, вечером того же дня — еще 10 конников. Днем раньше перебежали 22 человека.

В начале декабря батальон Сибирского стрелкового полка, настроенный в пользу Советской власти, перебив часть своих офицеров, целиком перешел на сторону советских войск ⁷⁰.

Предыстория этих массовых переходов началась гораздо раньше, в Красноводске.

В трех километрах от берега стояла на якоре баржа «Григорьянц» — плавучая тюрьма, имевшая мрачную славу. В ее темных и душных трюмах вместе с уголовниками томились арестованные рабочие. Казанджикские большевики-подпольщики Е. Ф. Пашетных, Н. И. Кузнецов [44], П. Бурментьев и другие подготавливали к побегу заключенных. Они склонили на свою сторону сочувствующих большевикам матросов, через них установили связь с подпольем Красноводска.

Отряд особого назначения, охранявший и плавучую тюрьму, находился под влиянием красноводских подпольщиков, был настроен просоветски. С помощью солдат этой части и ее пулеметной команды подполье намечало поднять восстание и захватить Красноводск. Но белогвардейское командование внезапно отправило отряд на фронт. Распропагандированные большевиками еще в Красноводске, две его роты перешли на сторону Красной Армии ⁷¹

.

Переход батальона сибиряков на сторону советских войск прямо связан с мужественной деятельностью 16 подпольщиц. Подполью было известно, что офицеры запугивали солдат «зверствами» большевистских войск, в рядах которых будто бы служат «озверелые» китайцы и мадьяры. Женщины-агитаторы сумели разоблачить нелепость подобных вымыслов и убедить солдат-сибиряков, что в Красной Армии служат простые рабочие и крестьяне и сражаются они за Советскую власть, которая принесла освобождение трудовому люду от царского гнета, от помещиков и буржуазии. Приблизительно в октябре белогвардейская контрразведка арестовала этих женщин. Среди них особенно известно имя Т. Островской, геройски перенесшей истязания в застенках контрразведки ⁷².

Побеги из красноводских тюрем в те дни не редкость. Здесь не обходилось без большевистского подполья, способствовавшего освобождению арестованных. Так, 35 заключенных при активном содействии подпольной организации сумели обезоружить караул, захватить 11 винтовок с патронами и бежать через Каракумы навстречу наступающим советским войскам[45].

В ночь с 3 на 4 августа из плавучей тюрьмы бежали 10 человек. Среди них был Петр Колодин, осужденный вместе с большевиком В. И. Самцовым в 1918 году⁷³.

С. М. Киров в своем письме Л. М. Карахану (заместителю наркома иностранных дел РСФСР) рассказывал о злоключениях 22 красноармейцев и советских работников, прибывших в Астрахань 3 сентября 1919 года. После падения Советской власти в Мугани они отправились морем в Закаспий, навстречу наступающим советским войскам. С приключениями добрались до Красноводск, где их тут же схватили. Но патриоты не только сумели освободиться, по и даже захватили рейдовое сторожевое судно, на котором доплыли до Астрахани⁷⁴.

Такие дерзкие побеги, по-видимому, удавались благодаря налаженной связи подполья с местами заключения. О том, что такая связь существовала, свидетельствует и арест почтового работника Кузьмука «за тайную передачу корреспонденции от заключенных»⁷⁵

.

Накануне неотвратимо приближавшегося краха белогвардейщины работа большевистского подполья вступила в новую, более активную фазу. Ослабели позиции эсеров и меньшевиков, которые теперь не имели, как прежде, заметного влияния в профсоюзах. Лидеры мелкобуржуазных партии все больше скатывались в зловонное болото измены. Отдельные эсеры, для виду арестованные властями, подсаживались в камеры заключенных-большевиков и просоветски настроенных рабочих⁷⁶.

Усилилась руководящая роль большевиков, неизмеримо вырос их авторитет; рабочий класс видел в них выразителей своих интересов, свой авангард. Этому, несомненно, способствовали не только партийно-организаторская работа большевистского подполья, но и успешные наступательные операции советских войск, занявших Бами, Кизыл-Арват, Казанджик.

После освобождения Ашхабада центр большевистского подполья и революционной работы переместился в Красноводск. Там после ареста 22 подпольщиков оставшиеся на свободе большевики ушли в глубокое подполье, организацию возглавил поездной контролер Павел Яковлевич Бесшапочный [46]. Еще в начале 1919 года он привлек к себе внимание властей. В феврале Бесшапочный и вместе с ним Зорин, Небольсин, Сапожников, Мамыкин и Фоменко арестовываются по обвинению «в принадлежности к партии большевиков и как организаторы фракции этой партии при местном железнодорожном отделении…». Но против их ареста выступили железнодорожники, и под давлением общественного мнения власти вскоре освободили большевиков на поруки⁷⁷.