Большущий

Но Мэтти Швенгауэр больше не приехала. В начале следующей недели один из студентов подошел к Дирку. Это был третьекурсник, пользовавшийся влиянием в своей группе, член студенческого братства, в которое Дирк как раз собирался вступить. Без сомнения, очень нужный парень.

– Послушай, де Йонг, можно тебя на минутку? Надо бы поговорить. Тебе следует перестать общаться с этой девицей – Свингауэр или как ее там, – иначе в братство тебя не примут.

– Как это – перестать общаться?! Что с ней не так?

– Что не так? Ведь она же вольнослушательница! Ты знаешь, что про нее рассказывают? Она сама говорила одной небогатой девушке – вроде давала совет, как можно сэкономить, – что моется в ванне в университетской форме и белых чулках, чтоб много мыла не тратить. Стирает вещи прямо на себе! Это истинная правда!

В голове у Дирка возникла картинка: крупная Мэтти в костюме плотной вязки и в белых чулках сидит в ванне, наполовину наполненной водой, и трет одновременно и себя, и свои вещи. Картина смешная, но вместе с тем омерзительная. Девушку, конечно, жалко, но разве можно такое принять!

– Ты только вообрази! – говорил ему будущий «брат». – Мы не можем допустить, чтобы кто-то из нас общался с этой девицей. Тебе надо про нее забыть, ясно? Совершенно забыть. Иначе ребята не согласятся.

Дирк представил себе, как он отвечает, проявив истинное благородство: «Ребята не согласятся? Подумаешь! Она лучше всех вас, вместе взятых. Катитесь вы к черту!» – но вместо этого промямлил:

– Э-э-э. Ладно. Хм…

В аудитории он пересел на другое место, старался не встречаться с Мэтти взглядом, выскакивал в коридор, как только звенел звонок. Однажды он заметил, что она направляется к нему по двору, и почувствовал, что она намерена остановиться и заговорить с ним – возможно, в шутку упрекнуть. Он ускорил шаг и немного отклонился в сторону. Проходя мимо нее, он приподнял кепку и кивнул, продолжая глядеть прямо перед собой. Краем глаза он заметил, что на мгновение Мэтти в нерешительности остановилась на дорожке.

Дирка приняли в братство. Он всем сразу понравился. Раз или два Селина спрашивала: «Почему бы тебе снова не пригласить к нам эту милую Мэтти? Такая симпатичная девушка – скорее даже женщина. Но когда была здесь, она казалась такой молодой и веселой, правда? И к тому же очень умная. Из нее выйдет толк. Вот увидишь. Пригласи ее на следующие выходные, а?» Дирк топтался, откашливался и отворачивался.

«Ох, не знаю. Давно ее не видел. Наверное, она теперь общается с другими ребятами. Или еще что-нибудь».

Он старался не думать о своем поступке, потому что ему было по-настоящему стыдно. Ужасно стыдно. И тогда, спрятав подальше свой стыд, он сказал себе: «Ну и ладно!» Прошел месяц, и Селина опять предложила:

– Хорошо бы ты пригласил Мэтти на ужин в День благодарения. Если только она не уезжает домой, в чем я сомневаюсь. У нас будет индейка, тыквенный пирог и все, что положено. Ей понравится.

– Мэтти?

Он уже забыл ее имя.

– Да, конечно. Я ошиблась? Мэтти Швенгауэр?

– Ах, ее. Э-э-э… знаешь, я в последнее время с ней совсем не вижусь.

– О Дирк, неужели ты поссорился с этой милой девушкой?

Дирк решил объясниться:

– Послушай, мама. В университете много разных групп, понимаешь? И Мэтти ни одной из них не принадлежит. Тебе не понять, но дело обстоит именно так. Она… умная, веселая и вообще… но она сама по себе. Дружба с такой девушкой ничего не дает. К тому же, если задуматься, она не девушка, а женщина средних лет.

– Ничего не дает? – голос Селины звучал холодно и ровно. Когда глаза сына забегали, она продолжила: – Так вот, Дирк де Йонг, Мэтти Швенгауэр – одна из причин, по которой я отправила тебя в университет. Это то, что я считаю частью университетского образования. Из самых обычных разговоров с Мэтти ты можешь почерпнуть важные вещи. Я вовсе не хочу сказать, что ты не должен предпочитать ей хорошеньких молодых девушек твоего возраста – пожалуйста, общайся с ними! Будет странно, если ты этого не сделаешь. Но Мэтти… Мэтти – это жизнь. Помнишь ее рассказ про то, как она мыла посуду в кошерном ресторане на Двенадцатой улице? Хозяин одалживал тарелки и приборы на проведение ирландских и итальянских свадеб в их районе. Там преспокойно ели свинину и бог знает что еще, а на следующий день он снова подавал своим посетителям кошерную еду на этих самых тарелках.

Да, Дирк помнил. Селина написала Мэтти и пригласила ее к ним на ферму на День благодарения. Мэтти поблагодарила, но отказалась. «Я всегда буду вспоминать Вас с любовью», – написала она в ответном письме.

14