Босфор. Россия и Турция в эпоху первой мировой войны

Деликатный вопрос о турецких поисках мира в 1915–1916 гг. может быть всесторонне освещен лишь после Того, как откроются национальные архивы Турции. Однако сейчас можно с достоверностью утверждать, что из стран Центрального договора именно Османская империя первой начала зондаж в отношении выхода из войны. Форма этого выхода — секретное Перемирие с одним или несколькими участниками Антанты, сепаратный мир либо иной способ решения проблемы представлялись Стамбулу делом техники. Главным было — выбрать среди стран Антанты партнера для первых контактов и овладеть инициативой в ключевых для Антанты вопросах. Таковыми, как писал турецкий историк И. Сиври (1981), были Проливы и армянский вопрос, шире — судьба обширной территории в восточной части Малой Азии и рассеянного по всей империи от зоны Проливов до Кавказского хребта армянского населения.

Взаимосвязь этих проблем в политических комбинациях триумвирата и его противников, равно как и первый случай геноцида в международной политике новейшего времени заставляет нас коснуться этой проблемы, в целом выходящей за рамки проблематики нашего исследования. Впрочем, так ли далеко, если трагическую участь 1,5 млн западных армян могли разделить, а отчасти и разделили более 600 тыс. греков Черноморского побережья и берегов Проливов. Триумвират не знал пощады и к единоверцам — более миллиона мусульман из Восточной Анатолии было, как говорилось выше, депортировано в те же кровавые 1915–1916 гг., среди них масса переселенцев из Европейской Турции.

Война дала основание турецкому правительству считать расторгнутыми соглашения с Россией от 26 января 1914 г. о реформах в Турецкой Армении, но проблема оставалась и приобрела новые аспекты. Царь Николай II в ноябре 1914 г. во время поездки в Закавказье громогласно объявил в Тифлисе о намерении предоставить всему краю “после победы над общим врагом” либеральные реформы и автономию по типу Финляндии и Польши. В 1915 г. наместником на Кавказе стал великий князь Николай Николаевич Романов, умница и труженик, хороший организатор и тонкий политик, поощрявший создание местных добровольческих дружин самообороны. Особенно активно и слаженно формировались дружины в “русской” Армении, среди них немало было эмигрантов из Турции. Турецкие и немецкие эмиссары по-существу не нашли поддержки среди азербайджанского мусульманского и грузинского населения, тогда как в дружинах русского великого князя недостатка в добровольцах не было.

Необходимость привлечь население Закавказья и Восточной Анатолии на свою сторону заставила младотурок выдвинуть некоторые предложения по национально-территориальному урегулированию в этом районе. Они могли рассматриваться в общем контексте мирных поисков иттихадистов.

В конце 1914 — начале 1915 гг. в Стамбуле между германским посольством и младотурецким Комитетом дискутировался вопрос о создании на Кавказе трех государственных образований:

грузинский конституционной монархии;

армяно-татарского Кантона;

федерации горских народов.

В переговорах принимали активное участие Комитет независимости из числа грузин, в разное время эмигрировавших из России, а так же из представителей османских подданных грузин-мусульман Лазпстана (Восточная Анатолия). С помощью немецкого командования и на средства Германии в составе турецкой армии был создан “грузинский легион” для борьбы за отделение Кавказа от России. Ни по численности, ни по уровню поддержки среди местного населения Закавказья “легион” (всего 400–500 человек) не мог сравниться с национальными формированиями в составе русского Кавказского корпуса. Легион раздирали противоречия, он был малобоеспособен и уже вскоре после своего создания представлял скорее угрозу турецким тылам, чем поддержку. Большая его часть была переброшена в Европейскую Турцию.

Однако порожденные войной идеи государственного возрождения в Восточной Анатолии и в Закавказье под общим турецким суверенитетом остались и, как увидим позднее, сыграли негативную роль. Пока же было ясно, что турки выпустили на волю джина.

Еще большую опасность Энвер-паша, Талаат-паша и их окружение видели в армянском населении Восточной Анатолии, что документально зафиксировано в материалах судебного процесса по делу Талаат-паши в послевоенном Берлине. (Протоколы опубликованы в Берлине в 1921 г.)

Мало кому сейчас известно, что армянские части в составе турецко-германских войск показали высокие боевые качества в сражениях на Галлиполийском полуострове при разгроме дарданелльского десанта Антанты, а также в Месопотамии, сражаясь против войск Антанты. Они выполняли решение своей партии Дашнакцутюн, гласившее: “каждый армянин обязан выполнить свой долг османского подданного; следовательно, мы [армяне — В.Ш.] имеем право на то, чтобы турецкое правительство признало наше прямодушие и искренность. Мы готовы защитить целостность Османской империи и нашу родину”[17].