Босфор. Россия и Турция в эпоху первой мировой войны

На этом этапе произошло то, чего Мустафа Кемаль не ожидал. Бекир Сами-бей сделал уступки державам, не санкционированные Анкарой. Он наметил пути к военно-политическому блоку с Польшей и Францией против Советской России. Договорился с представителями Франции и Италии по серьезным экономическим проблемам; с Англией в предварительном порядке об обмене военнопленными и о формах контроля британских консулов за деятельностью турок на территории Анатолии в аспектах (экономического плана), затрагивавших интересы Англии, а также о том, чтобы найти пути сближения с антисоветскими силами на Северном Кавказе. Мустафа Кемаль расценил эти условия как неприемлемые.

Анкарское правительство дезавуировало все соглашения Бекира Сами-бея в Лондоне и подтвердило непреклонную решимость бороться с греческой интервенцией и не признавать Севрский договор. По оценке экспертов из Средиземноморского отдела Главного командования вооруженных сил Турции (1982 г.), опора Мустафы Кемаля в 1921 г. не на англо-французские предложения, сулившие немедленные, но краткосрочные выгоды, а на договоры с Россией, с Афганистаном (и, добавим мы, с Бухарой) и на последовательную стратегию отказа от неравноправных соглашений обеспечила Турецкой республике выигрыш геополитического характера.

Д. Ллойд Джордж мог сколько угодно негодовать. Он проклинал несчастную обезьянку, укусившую за палец греческого короля Александра, от чего тот вскоре скончался, а в Греции во главе “героического, но безрассудного марша по ущельям Малой Азии” оказался “полупомешанный греческий главнокомандующий, подлежавший, — как бранился Ллойд Джордж, — медицинскому освидетельствованию”. Он ругал негодников-французов, подписавших в Анкаре 20 октября 1921 г. сепаратный договор с кемалистами и тем самым прекративших состояние войны Франции с Турцией и, следовательно, вышедших из числа участников Севрского проекта раздела турецких владений. Он негодовал по поводу серии договоров Анкары с Грецией, Арменией, Азербайджаном и Украиной (13 октября 1921 г., 2 января 1922 г.). Все было тщетно.

20 сентября 1922 г. Генеральный штаб греческой армии, последней надежды Антанты на удачный раздел “османского наследия", издал идеально отражавшее ситуацию своей краткостью коммюнике: “Операции в Малой Азии закончены".

Интервенция против кемалистов окончательно провалилась, наследство Османов было в руках законных наследников.

* * *

Правда, возник еще один так называемый Чанакский кризис (сентябрь 1922 г.), когда кемалистские войска создали непосредственную угрозу дислоцированным в зоне Проливов и Европейской Турции англо-французским войскам. Однако М. Кемаль проявил достаточно здравого смысла и удержал своих командиров от решающей атаки, в которой они, конечно, были бы победителями, но молодое турецкое государство оказалось бы под угрозой массированного вторжения войск Англии и Франции. В Лондоне, и особенно в Париже, тоже возобладали методы мирного соглашения с быстро усиливавшимся прямым наследником османского наследства.

Д. Ллойд Джордж тогда скептически заметил, что в турецкой политике Антанты от “Севра до Муданьи происходило отступление. От Муданьи до Лозанны — повальное бегство”. Так ли это?

3—11 октября 1922 г. в тихом зеленом городке Му-данья верховные комиссары Англии, Франции и Италии встретились с личным представителем Мустафы Кемаля, с овеянным славой спасителя отечества Исмет-пашой (Инёню), который кроме военных чинов получил должность министра иностранных дел. Греки прибыли с опозданием, и их никто в сущности не замечал; переговоры шли с победителями-кемалистами. Проливы, Стамбул и Восточная Фракия были возвращены туркам, но туркам-кемалистам.

Антанта потерпела фактическое политическое, а Греция — еще и военное поражение. Многочисленные проекты мирного договора с Турцией годились разве что в стальную шкатулку Вудро Вильсона — для истории.

Окончательное решение турецкого вопроса было найдено на Лозаннской мирной конференции (20 апреля 1922 г. — 24 июля 1923 г.). На сей раз присутствовали все участники великой трагедии, кроме Германии — Англия, Франция, Италия, Япония, Греция, Румыния, советские Россия, Украина и Грузия. Приехал “наблюдатель” от США, было представлено Королевство сербов, хорватов и словенцев (т. е. будущая Югославия). В дискуссии^ Проливах присутствовала Болгария. При обсуждении финансово-экономических вопросов — Бельгия, Португалия, Швеция, Дания, Голландия, Испания. Столь широкий состав участников и обстоятельность обсуждения свидетельствовали о международном признании нового субъекта в решении проблемы мирного договора — Турецкой республики.

Тем временем, по инициативе Мустафы Кемаля 1 ноября 1922 г. Великое национальное собрание приняло закон об отделении халифата от султаната.

Османская империя прекратила свое существование, но не по воле держав, предлагавших десятки вариантов ее спасения или упразднения в зависимости от задач собственной внешней политики, а по волеизъявлению самого турецкого народа. Подлинного и единственного правопреемника “османского наследства”.