Босфор. Россия и Турция в эпоху первой мировой войны

Англия оказала последнюю услугу династии Османов. 17 ноября 1922 г. на борту крейсера “Малайя” тайно и спешно отбыл на Мальту в безвестность и забвение последний султан Мехмед VI, с ним уехали члены семьи и несколько стариков-придворных. Уехали в прошлое.

В Лозанне, если судить по документам, никто об Османской империи как политическом субъекте уже не вспоминал. Обсуждали другое — ее долги и территории. Турецкая республика восприняла главное из османского наследства — признание ее государственной независимости и дальнейшей территориальной целостности.

Восточная Фракия, Стамбул, Проливы, зона Адрианополя, Измир, Киликия, Юго-Восток Анатолии, о-ва Имброс, Тенедос (Бозджа-ада), мелкие острова в трехмильной зоне от азиатского побережья Западной Анатолии оставались за Турцией.

Анкара отказалась от османских претензий на Ирак, Сирию, Тансиорданию, Палестину, Египет, Аравию, Ливию, Додеканезские о-ва и Кипр.

Подтверждалось, что фактически отмененные еще младотурками во время войны капитуляции утратили силу.

Сложным путем подсчетов распределялись османские долги между Турцией и балканскими государствами, образовавшимися в результате войн 1912–1913 гг. и войны 1914–1918 гг. Окончательное соглашение по долгам еще предстояло согласовать.

Ограничения для Турции касались государственного долга, фиксированных таможенных пошлин. Нерешенным остался вопрос о Мосуле.

В целом, проблемы мирного договора были разрешены так, как они были поставлены кемалистами в “Национальном обете”. Турция сумела избежать репараций, что было очень важно для ее разрушенной экономики.

Договор в своей части о Проливах предусматривал свободный проход торговых и военных судов через Босфор и Дарданеллы в мирное и в военное время, а равно их демилитаризацию. Стамбульский гарнизон жестко ограничивался. Контроль за режимом Проливов должна была осуществлять Международная комиссия с участием турецкого делегата. Некоторые ограничения по тоннажу военных судов, проходивших через Проливы, должны были сгладить неблагоприятный для Турции вариант решения судьбы Босфора и Дарданелл.

Отдельной конвенцией регулировался обмен населением между Турцией и Грецией, идея о котором была выдвинута еще в 1913 г. Из Малой Азии подлежало переселению до 1,5 млн греков, из Греции — до 0,5 млн турок. Стамбульские греки, о которых так много говорилось в 1919 г., остались на родине — в Стамбуле, в Турецкой республике.

23 августа 1923 г. Великое Национальное собрание Турции ратифицировало Лозаннский договор. Вскоре начался вывод оккупационных войск. 6 октября турецкие войска вошли в старинный город многих народов — Стамбул. Еще через три недели, 28 октября 1923 г. Турция официально была провозглашена Республикой. Прошло несколько месяцев, и последний атрибут Османской империи — халифат — был упразднен (3 марта 1924 г.).

Лозаннский договор держав с Турцией как с правопреемницей Османской империи, провозглашение республики и отделение светской власти от духовной, — все это наряду с международным признанием Турецкой республики, вступившей в равноправные договорные отношения с бывшими османскими территориями в Юго-Восточной Европе и в Азии, означало, что Восточный вопрос, судьба Босфора и Дарданелл и многое другое отошли в сферу исторической конфликтологии. Наступала новая эпоха.

Заключение 

СОСЕДИ, СОЮЗНИКИ, ПАРТНЕРЫ

В двух соседних странах, противостоявших друг другу в мировой войне, народ, взявший в руки оружие, изменил, казалось, предопределенный ход развития событий. Россия и Турция в первые послевоенные годы оказались перед выбором в равной мере жизненным: общественная система и внешнеполитическая ориентация. За Россию выбор сделали Ленин и большевики. Они призвали — среди прочих утопических идеалов — к самой большой и самой опасной утопии — к “мировой революции”. Антанта с ее интервенцией в Россию была главным и абсолютно реальным препятствием к мировому пожару.

Турция же стала одной из первых стран послевоенного Общества, добившихся свободы и независимости с оружием в руках. Она стала своего рода символом борьбы Востока против колониализма, как Советская Россия — символом социального освобождения для трудящихся западного мира.

Выбор пути осуществлялся Мустафой Кемалем осторожно, без забеганий, характерных для северного соседа. Общим для соседей было создание единства действий на этапе разгрома внешнего врага — Антанты.

Мустафа Кемаль вполне отдавал себе отчет в том, что лозунги большевистской России с ее системой цен, ностей экспроприаторского свойства не найдут понимания в монархической, исламской стране. Но обе страны нуждались во взаимной поддержке. Советская Россия сдвинулась с твердокаменных позиций о возвращении Западной, иначе — Турецкой Армении в лоно единой Армении, согласилась на переход в руки кемалистов Карса, Ардагана, ряда других спорных (точнее, захваченных у турок в прошлые войны) территорий (1921 г.).