Босиком по пеплу. Книга 3

— Ни о чем не волнуйся, Лиса, — Ди снова благословляет нашу сумасшедшую идею. — Подумай о себе, о вашей семье. Лучше пойти на риск и остаться счастливой навсегда, чем плакать в неведении и одиночестве. Я верю в то, что разговор изменит многое. Амиран увидит тебя…пелена забвения спадет с его глаз, и он перестанет вести себя так, словно новый брак накажет тебя! В первую очередь, он накажет его. Я не верю в его чувства к Вирджинии, хотя свадьбу с ней он также никак не комментирует. Возможно, она всегда по нему сохла, но Амиран оставался равнодушным долгие годы, — ободряющая улыбка Ди, вселяет в меня надежду, что это правда.

Вчера Дайан долго убеждала меня в том, что Амиран и Джина никогда не были близки.

Она ни разу не замечала химии и взаимного влечения между ними. Это оставляет мне крошечную надежду на то, что мой муж по-прежнему верен мне… Я совсем глупая, да? Раз так отчаянно на это рассчитываю и хочу верить в то, что его брак с Джиной — фальшивка, подделка, политическая договоренность, что угодно! Но только не ужасающая реальность.

Оставшуюся дорогу в пути до мероприятия, Дайан рассказывает о своих новых отношениях, о том, как её новый мужчина общается с её мальчиками. У него тоже есть дочь. За это время они успели стать хорошими друзьями несмотря на то, что их роману всего несколько месяцев. Дайан не мечтает о том, что Стивен заменит Кристиану и Бредли отца, но искренне верит в то, что теплые отношения с её сыновьями станет отличным началом чего-то большего.

Я безумно счастлива видеть, как горят глаза девушки. И еще сильнее меня колошматит от собственных переживаний, связанных с предстоящей встречей с Раном. Я испытываю первые, неподдельные, радостные и живые эмоции за последние четыре месяца…и они, ощущаются как первая капля дождя, после долгой засухи.

Как первый глоток воздуха, после длительного кислородного голодания под водой.

Как нежное прикосновение губ к ступням, поцелуями исцеляющих шрамы, что оставил мне бег по пеплу.

Наконец, мы с Дайан добираемся до королевского дворца. Я стараюсь отключить перед внутренним взором кровавый и ужасающий хоррор, в деталях повторяющий все произошедшее здесь четыре месяца назад.

Но не могу. Так или иначе, сердце все равно заходится в истеричном танце, тонкая кожа покрывается внушительным слоем инея.

Перед тем как выйти из автомобиля Дайан, я тщательно заматываю на лице никаб, оставляя в черном платке прорези для глаз.

— Кто с вами? — на входе во дворец нас останавливает охрана. Вполне ожидаемо и волнительно. Мое сердце пропускает удар каждый раз, когда я представляю, что меня узнают, раскроют, и немедленно отправят назад, так и не подарив возможности поговорить с Амираном.

— Это троюродная племянница Искандера Аль-Мактума. Шантия Аль-Мактум. Она со мной, — я намеренно опускаю взор, чтобы у секьюрити не было и малейшей возможности распознать меня по глазам. — Девушка из очень строгой семьи, ей не позволено открывать лицо. Надеюсь на ваше понимание, господин Джархан.

— Да, разумеется. Проходите, госпожа Леманн, — как только преодолеваем этот жесткий фейс-контроль, мы с Дайан с облегчением переглядываемся.

— Я же говорила, что ко мне лишних вопросов не будет. Я — твой ключик от всех дверей…

— Моральная поддержка в одном флаконе. И страшная авантюристка, — заканчиваю за Дайан я, с благодарностью заглядывая в её горящие глаза, еще больше сияющие от осознания того, что в нашем плане не нашлось и единой фальшивой ноты.

‍

Это так странно… после стольких месяцев полного игнора вновь оказаться во дворце, в котором провела так много времени с Раном, и осознавать, что теперь он делит его с другой женщиной. Но я здесь не для того, чтобы фокусироваться на своей обиде и боли, чувстве вины, а для того, чтобы посмотреть в глаза и прочитать его мысли без лишних слов и показных кадров, которыми завалены все популярные СМИ.

Я здесь, чтобы напомнить ему… Что он мой истинный король. Он мой действующий муж. Он — мой единственный мужчина, чье имя выжжено на моем сердце. Каким бы острым лезвием не разорвалась наша связь, его печать — несокрушима. Я принадлежу ему. А он — мой Мир. И я никому его не отдам. Если понадобится, то я выгрызу, вырву зубами, словом, делом, лаской и борьбой. Чужие когти никогда не коснутся души Амирана. 

Гостей на торжестве не так много.  Кажется, что репортеров и персонала — в разы больше, чем Аль-Мактумов. Пространство холла наполняют звуки живой музыки, виновниками которой является огромный оркестр. Очень обидно видеть все это праздное великолепие, учитывая то, что у меня ни помолвки, ни свадьбы настоящей не было. Закусываю губу от досады, но тем не менее держу себя в руках.