Босиком по стеклам. Книга 2

Закинув дорожную сумку на плечо, я медленно оглядываю дрожащую на ветру фигурку, всем своим видом излучающую раскаянье. Переминаясь с ноги на ногу, она придерживает подлетающий от каждого порыва ветра подол короткого голубого платья, а второй рукой прижимает к груди свою чертову сумку, больше напоминающую кошелек, в котором тем не менее хватило места для ее предательских секретов.

— Прошу, не смотри на меня так, — шепчет Энжи, уловив что-то пугающее в выражении моего лица.

— Как? — бесстрастно спрашиваю я.

— Словно раздумываешь, не стоит ли меня похоронить в ближайшем лесу, — выдыхает она, кусая побелевшие губы.

— А если я действительно раздумываю именно об этом? — приблизившись, я смотрю на нее сверху-вниз, и она начинает дрожать еще сильнее.

— Ты шутишь, — неуверенно выдыхает Пикси, с опаской всматриваясь в мое лицо.

— Уверена? — откровенно глумлюсь я.

— Ты злишься, но я могу все объяснить…

— Объяснишь по дороге, — я отодвигаю ее в сторону и твердой походкой направляюсь вперед. Она ожидаемо семенит следом и, догнав, пиявкой цепляется за мою ладонь. Ее пальцы ледяные, и только поэтому я не вырываю руку, позволяя Пикси хоть немного согреться.

— Ты хотела о чем-то рассказать, — напоминаю я, когда после пяти минут молчаливого пути она так и не решается выдавить из себя ни слова. Энжи шумно вдыхает, нервно сжимая мою руку. — С кем ты связалась. И как? — подсказываю с чего начать на случай, если она никак не может определиться.

— С отцом, — тихо отвечает Пикси. — Кол, я очень сильно испугалась. Ты не видел себя со стороны, иначе понял бы, в каком я была ужасе. Я не собиралась просить о помощи, мне… мне просто было нужно успокоить мою семью, сообщить, что со мной все хорошо и я очень по ним скучаю.

— Ближе к делу, — холодно перебиваю я. — Ты же не из номера ему позвонила?

Осмелев, она зябко жмётся к моему плечу, явно напрашиваясь на то, чтобы я ее обнял, но сейчас для меня это слишком. Согреется в номере, когда будет расплачиваться за все, что вытворила сегодня… и не только сегодня.

— Говори, Пикси, — стиснув зубы, нетерпеливо требую я.

— Я не звонила, — шепчет Пикси и, шумно втянув воздух, начинает сбивчиво говорить: — Я воспользовалась твоим ноутбуком. Клянусь, я не специально запоминала пароли и ничего такого не планировала. Они не должны были вычислить наши координаты. Это просто невозможно, Кол. Я использовала шифрованный канал и сделала все, как ты сам меня учил, когда мы с тобой тайком переписывались.

— Ты хорошая ученица, детка, — язвительно ухмыляюсь я. — И если бы все действительно было так, то ты бы так сильно не спешила сбежать из отеля, и за нами не выслали бы группу захвата. Ни одно действие, совершенное на моем компьютере, нельзя отследить.

— Может, программисты АРС смогли раскодировать сигнал и перехватили письмо…

— Не может, — резко бросаю я. — Любая попытка взлома сразу блокируется, после чего система защиты отправляет оповещение в разные точки мира, где находятся люди, которые, если понадобится, вручную ликвидируют угрозу.

— Кто эти люди? — затаив дыхание, спрашивает Пикси.

— Тебя это не касается, — отрезаю я.

— А если один из этих людей теперь работает не на тебя?

— Это исключено, детка.

— Почему ты так уверен?

— Потому что в таком случае мы бы сейчас с тобой не разговаривали, — остановившись, я поворачиваюсь к Энжи, и она инстинктивно делает шаг назад, в недоумении распахивая глаза. Грубо хватаю ее за плечи, впечатывая в свое тело. — С кем еще ты связалась, Пикси? — рычу я, и она вся цепенеет от страха. — Я все равно узнаю, но лучше скажи сама, если не хочешь, чтобы я по-настоящему разозлился.

— Я ни с кем не связывалась, кроме отца, — растерянно бормочет Энжи, приводя меня еще в большую ярость своей ложью.

— Тогда за что ты просила прощения в такси, Энжи? — вкрадчиво интересуюсь я.

— Я просто испугалась, что могла совершить ошибку, — последнее она выкрикивает мне в лицо, дрожа от фальшивой обиды. — Я никогда и никому не сказала бы, где мы. Как ты можешь в этом сомневаться?

— Ты говоришь мне правду? — требую ответа, пристально глядя в налившиеся слезами голубые глаза. Таки глубокие и чистые, что хочется утопиться в них, лишь бы не знать, что все это ложь. Нервно сглотнув, она утвердительно трясет головой. — Вслух, детка, — рявкаю я.

— Я тебе не лгу, — всхлипывает Пикси, и по ее щекам скатываются прозрачные ручейки слез.

— Никогда? — положив ладонь на ее горло, я медленно раздвигаю пальцы.

— Никогда.

— Ни разу?

— Ни разу, — вторит она, закусив губу. В эту минуту я завидую аль-Мактуму, потому что он может курить, когда становится совсем х**во.

— Сука, — с яростью бросаю я, отталкивая ее от себя.

Толчок получатся слишком сильным, и Энжи едва не приземляется задницей прямо в дорожную грязь. В голубых глазах шок и гнев, губы трясутся, словно ей только что отвесили оплеуху, которую она без сомнения заслужила.