Босс в законе

Алексей выбился из сил, пытаясь отвязаться от стула, но на сей раз добился своего. Стул развалился, он вытащил из-под себя сиденье, ножки, спинку, даже смог встать на ноги. А наркоман храпел себе, в ус не дул.

«Видимо, ширнулся под картошечку и забылся в сиреневом сне. Интересно, что же он такое мне вколол, — усыпляющую дозу морфина или просроченный яд? — подумал Скалочников, схватился за дверную скобу двумя руками, поднапрягся, но ничего не добился. — Тут и ручка мертво врезана, и дверное полотно цельное, не лопнет от усилий, не сломается. Может, попробовать выбить дверь? А толку? Да и хозяин дома проснется. Что же делать?»

Груздев со Стасовым обошли весь город в поисках Пыжа. Они много ездили и ходили, но у Вадима разболелась раненая рука.

За Пыжновым пришлось ехать Артему. Да он, в общем-то, и не возражал, оставил Груздева на хозяйстве, взял с собой Павлова и Стасова, а Штанов навязался сам. Он же теперь боевой офицер, как ему отказать?

— Значит, пельменей Люба налепила? — спросил Павлов, потирая ладони.

Машина шла по проселочной дороге в сторону деревни, где мог скрываться Пыжнов. Дружок у него там жил с погонялом Пудель. Его на пару лет закрыли, и хороший дом с колодцем остался без присмотра.

— Как придем, так она сразу и отварит, — сказал Штанов.

— А водочку Люба в холодильник поставила? — не унимался Макс.

— Без водочки хорошо.

— Совсем без водочки — это никуда не годится. А теплая водочка — просто плохая примета. Холодная водочка пьется за здравие, теплая — за упокой.

Артем не удержался, хмыкнул. Вот ведь как красиво заливает!

— В холодильник надо, а то не вернемся, — продолжал Павлов.

— Я жене позвоню, — сказал Штанов.

— Надо не звонить, а по сторонам смотреть. Первое правило толкового опера — всегда быть начеку. Ушки на макушке, глазками блум-блум! Вдруг к машине кто-то подкрадывается?

— Кто и как к нам подкрадется, если мы едем? — осведомился Штанов.

— Парашютисты ночные сядут на крышу, а потом начнут картошку воровать.

Вокруг действительно стелились поля, но картошку селяне еще даже сажать не начали. Сейчас они уже ложились спать.

Прямо по курсу светились огни деревни Мотылево. До нее оставалось совсем немного.

Услышав про картошку, Штанов вздохнул и отмахнулся. Он, конечно же, понимал, что коллеги над ним подтрунивают, считают самым слабым и безобидным. Нравилось ему такое положение вещей или нет, но он повернул голову к боковому окну и ничего не сказал. Павлов от него отстал.

Какое-то время они ехали молча, и вдруг Штанов дернулся как ужаленный.

— Артем Иванович, тормозите! — выкрикнул он.

— Ты чего? — Артем удивленно глянул через плечо.

Может, заснул Штанов и кошмар ему привиделся? Педали тормоза подполковник даже не коснулся.

— Так дверь по полю бежит!

— Какая дверь, Юрий Дмитриевич? Окстись! — заявил Макс.

— Наверное, ее кто-то украл.

— Дверь? Нормальные люди воруют картошку.

— Нет, там просто дверь. Да остановитесь же вы!

Стасов опустил стекло, всмотрелся в ночное поле и заявил:

— А ведь там и правда дверь кто-то тащит!

Артем сдал назад и остановил машину. Первым из нее выскочил Штанов и со всех ног рванул в ночь. Малахов не удержался, двинулся за ним.

Непаханое поле перед деревней поросло кустарником, посеклось тропинками, по которым днем ходили люди, а ночью там оказалась дверь. На нее Штанов и набросился.

Она уже лежала на земле, когда к месту событий подоспел Артем. На дверном полотне он увидел человека, которому Штанов давил на голову двумя руками.

— Товарищ подполковник, наручники есть? — в лихорадочном возбуждении спросил майор.

— Так он уже в наручниках.

Мужчина действительно был прикован к двери стальными браслетами.

— Отпусти его! — сказал Артем.

Впрочем, Штанов и без того уже убрал руки с головы этого субъекта.

— Ты кто такой? — всматриваясь в мужчину, спросил Артем.

Тот еще не ответил, а он его уже узнал, вспомнил фотографию, которую приносила жена Скалочникова.

— Никто! — ответил мужчина и в страхе посмотрел на Артема.

— Как это никто? — проговорил Штанов. — Так не бывает!

— Бывает, Юрий Дмитриевич, да еще как. Особенно если этот человек уже покойник.

— Какой же это покойник?

— Мы ведь его в покойники записали.

— Скалочников? — спросил Макс.

— Не Скалочников я! — прохрипел мужчина.

— Как же не Скалочников, если мы за тобой приехали?

— Не надо меня убивать!

— Он Улехова боится, — сказал Стасов.

— Улехов уже давно в тюрьме. А мы по заявкам трудящихся работаем, — произнес Макс. — Твоя жена тебя ищет, от нее мы.

— Жена?

— Пыж где?

— Не понял.

— Кто тебя наручниками к двери пристегнул?

— Я даже не знал, что его Пыж зовут. Он не представлялся. Заснул этот Пыж. Ширнулся и забылся. Я дверь с петель снял и домой подался.

— Никто тебя не остановил?

— Так не просыпался Пыж.

— А больше в доме никого не было?

— Нет, только Пыж. Он заснул, а я дверь снял…

— Не так нужно было делать, — с усмешкой сказал Павлов, наклонился к Скалочникову, вставил свой ключ в замочную скважину и расстегнул браслеты. — Вот как положено поступать в таких случаях.

— Теперь мне можно домой? — спросил Скалочников.