Ботаничка

Второй волк выметнулся на поляну беззвучно, словно тень. Первый почуял соперника, оставил свои попытки и вздыбил холку.

Они не ходили кругами, не присматривались. На середине поляны, как будто встретились два старых давно знакомых врага. В полной тишине они спелись и пошли кубарем, только черные и белые всполохи метались, как клочья шерсти.

Анна еще успела увидеть, как белый волк встал над черным, придавив того к земле, когда от поверженного полетели клочья. Один достал до нее и коснулся лица. Ее накрыло мраком и через мгновение болью.

Следующим мгновением случилось видение белой волчьей морды, с которой в траву капал мрак. Зверь надвинулся, загородив лунный свет.

Все! Ужас наконец сделал свое дело. Анна потеряла сознание.

* * *

Было очень жестко и холодно. Сильно болел бок. Анна пошевелила рукой. Рядом что-то упало. Нормальные звуки немного успокоили, но вспомнилась тетя Саша, ее рваная кофта и то, что под ней. Вдруг Анна уже не человек? Клок мрака прилетевший в лицо она помнила отчетливо и дальше смутно: белого зверя и еще… ее кто-то нес на руках.

В непроглядном мраке появился узкий луч, который начал разрастаться, пока не приобрел вид распахнутой двери.

— Очухалась? — неласково спросил оттуда голос Елены.

Анна попыталась ответить и не смогла. Во рту пересохло, язык походил на деревянный брусок.

— Сука, — констатировала Елена. — Сейчас я тебя напою.

Анна лежала на ящиках с консервами в подсобке базы. Вывод сам по себе принес облегчение, сравнимое с первым глотком воздуха после утопления. Как тут оказалась, она не помнила, да оно и было не важно, важно, что в безопасности. За что Елена обозвала ее сукой? Тоже не важно! Пусть только принесет попить. Но почему ее положили в кладовой, а не в спальне? Или спальню успела занять злобная помощница, думая, что Анна уже никогда не вернется? Да и черт с ней. Воды! Елена все не шла, а когда появилась, в руках у нее дымился ковшик.

— Воды, — кое как выговорила Анна.

— Ага, вот. Попей ка…

Женщину оттеснила от двери огромная фигура. В подсобку шагнул Виктор, неловко зацепил ковшик, содержимое которого выплеснулось на пол.

— Дубина! — обругала его Елена, развернулась и кинулась вон.

— Живая, — констатировал Дуб.

— Пить…

— Сейчас, подожди маленько. Я принесу. Только ничего не бери у этой.

Он быстро вернулся со стаканом воды, приподнял твердой рукой голову Анны и напоил.

— Почему я здесь, а не у себя в комнате?

— Нужна ключ-карта. Я не нашел.

— Я ее положила в рюкзачек. Потеряла, наверное, в лесу. Это ты меня нес?

— Я. Я все видел. Только ничем не мог помочь до рассвета.

— Кто они?

— Не знаю.

— Мне страшно.

— Мне тоже.

— А будет еще страшнее! — прошипела за его спиной Елена. — Уж будь спокоен, я все доложу и про нее, и про тебя. Если хотите, чтобы я молчала, пусть она отдаст свое кольцо.

— Что тут происходит?

Силуэт мужчины загородил свет под самую притолоку.

— Юрий Борисович, как вы тут оказались? — опомнилась первой Елена.

— Прибежал какой-то мужчина постучал в окно и крикнул, что на базе плохо. Вы на работу не явились. Вот пришел посмотреть, не нужна ли помощь.

— У нас Анна Сергеевна где-то гуляла до рассвета. Ее охранник принес в совершенно непотребном виде, — сладким голосом сообщила Елена. — Ключ-карту она потеряла, а больше положить нашу гулену некуда. Но уже, кажется, все в порядке. Не стоит беспокоиться. Пойдемте, я вас чаем напою. Нам же на работу. Там, наверное, люди ждут.

— Может быть, я все-таки осмотрю женщину? А Вы, Елена, в сама деле идите в амбулаторию. Посторонись-ка, любезный.

Врач вошел, стало больше света. На мгновение две тени слились, Елена выскользнула из кладовой. Виктор попятился, освобождая место, но не ушел, остался на страже. Аня попыталась сесть и охнула. В боку зашевелилась острая иголка.

— Что с вами случилось?

Врач присел на ящик рядом с Анной. Высокий подтянутый, среднего возраста. Его профиль напоминал древнюю монету: высокий лоб, тонкий крючковатый нос, узкий крутой подбородок. Волосы рассыпались надо лбом на две стороны и поблескивали в полумраке сединой.

— Я заблудилась в лесу. Залезла на дерево и кажется упала с него. Больше ничего не помню.

Мягкие длинные пальцы прошлись по ее бокам, нащупали болезненную точку, переместились на крылья таза.

— Так больно?

— Нет.

— А так?

— Нет. Только ребра, где вы надавили.

— При дыхании боль есть?

— Нет. Только, когда шевелюсь.

— Ну и замечательно. Отделались легким ушибом. Полежать пару дней, и все пройдет. Но желательно не здесь. Как-то тут неуютно. Где ваша комната?

— Я в лесу потеряла свой рюкзачек. Там ключ. Без него…

— Я пойду, поищу, — прогудел от двери Виктор.

Как только охранник удалился Юрий Борисович без спроса легко поднял Анну и вынес из темной кладовой.

— Где у вас кухня?

— Дальше по коридору, — проблеяла болящяя.

Голос перехватило. Врач донес ее до мягкого табурета и аккуратно усадил, а сам отвернулся к плите.

— Вот. Пейте.

На столе перед ней встала огромная чашка с чаем.

— Я добавил холодной воды, а то еще обожжетесь. Пейте.

Анна всосала всю чашку единым духом. Сразу отпустила внутренняя дрожь, и даже захотелось есть.