Божественные соперники

Айрис кивнула, и он закрыл глаза, прислонившись головой к стене.

Она перевела взгляд на страницу и начала читать глубоким, чуть хрипловатым голосом, словно вытаскивала слова из прошлого. Из той ночи, когда сидела на полу в своей комнате.

Думаю, все мы носим броню. Не носят только дураки, рискующие снова и снова раниться, натыкаясь на острые углы мира. Но если я чему-то научилась у этих дураков, так это тому, что в уязвимости заключена сила, которую большинство из нас боятся. Чтобы снять броню и позволить людям видеть тебя таким, какой ты есть, нужна смелость. Порой я чувствую себя так же, как и ты: я не могу показаться людям такой, какая я есть. Но тихий внутренний голос твердит: «Если будешь так отгораживаться, то многое упустишь».

Айрис сделала паузу. К горлу подступал комок. Смотреть на Романа она не осмеливалась и не знала, открыл ли он глаза или так и сидит с закрытыми. Она продолжила, дочитав до конца: «Ну вот, теперь я позволила словам выплеснуться. Наверное, я отдала тебе часть брони. Вряд ли ты будешь возражать».

Она снова сложила письмо.

– Вот. Ты доволен, Китт?

Он забрал письмо.

– Да. Хотя есть еще одно, которое я хотел бы, чтобы ты прочитала. Куда я его положил?..

– Еще одно? В таком случае тебе придется тоже прочитать мне еще одно.

– Согласен. Это короткое и может стать моим любимым.

Он нашел письмо и протянул.

Ей было любопытно. Она взяла письмо и только собралась на него взглянуть, как дверь сотряс громкий стук, перепугавший обоих. Сердце сжалось, когда Айрис представила все причины, по которым им могут мешать.

«Замечен Дакр. Отступаем. Это начало конца».

Она встретилась взглядом с Романом и увидела на его лице тот же страх. Их время истекло. Им удалось принести друг другу клятвы, но исполнить их возможности не будет.

– Роман? Айрис? – раздался за дверью голос Марисоль. – Мне очень жаль вам мешать, но Киган настаивает на том, чтобы в городе погасили все огни. Ни электричества, ни свечей до конца ночи.

Роман на секунду застыл, а потом сказал:

– Да, конечно. Не проблема, Марисоль.

Айрис вскочила и затушила все бесчисленные свечи, которые зажгла для них Этти. Огоньки потухли один за другим, пока не осталась гореть только одна свеча в руке Романа.

Айрис вернулась на постель и села теперь лицом к нему, все еще держа письмо.

– Прочти быстро, Айрис, – сказал он.

Девушка ощутила трепет. Она чувствовала себя как сахар, который растворяется в чае. Опустив взгляд на письмо, тихо прочитала: «Скорее всего, я вернусь, когда война закончится. Хочу тебя увидеть. Хочу услышать твой голос».

Айрис снова подняла взгляд на Романа. Они смотрели друг другу в глаза, пока он не задул свечу. Их окутала темнота. И все же Айрис видела так много, как никогда раньше.

– Хочу к тебе прикоснуться, – прошептала она.

– А вот этого в письме не было, – с иронией сказал Роман. – Иначе я бы вставил его в рамку и повесил на стену.

– Увы. Я тогда хотела это дописать, но не сделала, потому что боялась.

Мгновение он молчал.

– Чего ты боялась?

– Моих чувств к тебе. Того, чего я хотела.

– А сейчас?

Айрис нашла его щиколотку и медленно провела пальцами вверх к колену. Она чувствовала под комбинезоном повязки и мысленно видела эти раны и шрамы, которые останутся.

– Думаю, ты сделал меня смелой, Китт, – сказала она.

Роман выдохнул – так слабо и осторожно, словно годами сдерживал дыхание для нее.

– Моя Айрис, – произнес он, – нет никаких сомнений в твоей смелости, и ты храбрая сама по себе. Ты писала мне неделями, пока я не набрался смелости написать в ответ. Ты пришла в «Вестник» и в мгновение ока сокрушила меня и мое самолюбие. Это ты отправилась на передовую, не боясь заглянуть в уродливое лицо войны, задолго до меня. Не знаю, кем бы я был без тебя, но ты сделала меня лучше во всех отношениях. Лучше, чем я когда-либо был или надеялся стать.

– Думаю, нам просто лучше вместе, Китт, – ответила она, проводя рукой по его бедру.

– Прямо с языка сняла, – ответил он с легким вздохом.

Девушка почувствовала, что он сместился, одеяла натянулись у ее колен. Она подумала, что он отодвигается от нее, но Роман сказал:

– Иди ко мне, Айрис.

Она приблизилась и потянулась к нему. Он наконец прикоснулся к ее лицу, провел руками по изгибу плеч и притянул к себе. Айрис на мгновение запуталась ногой в одеяле, а потом оказалась у него на коленях.