БОЖЬИ ВОЙНЫ

— Аминь. — Пришелец вздохнул с явным облегчением. — Аминь, брат. Приветствую тебя от всего сердца. Пойдем дальше.

Они подошли под каменную восьмигранную башню, погруженную в озеро и почти прилегающую к мосту. Под досками плескалась вода.

Туман начал развеиваться.

— Приветствую тебя от всего сердца, — повторил пришелец, теперь, избавившись от подозрений, он говорил с явным гельветским акцентом. — Признаюсь, что мне полегчало, когда ты на пароль ответил отзывом на священном языке нашей веры. Что и говорить, побаивались мы… Некоторые из Parfaits[897]… Подозревали тебя. Даже считали тебя агентом Инквизиции.

Гжегож Гейнче развел руки с улыбкой, которая должна была означать, что против подозрений он бессилен, с поклепами ничего поделать не может.

— До нас дошли вести, — продолжил гельвет, — что тебя интересует личность некоего Биркарта Грелленорта. Я получил согласие Совершенных, так что рад буду оказать тебе помощь, брат. Я кое-что знаю об этом типе. В настоящее время он пребывает на землях Чешской Короны, конкретнее же — в Силезии, в городе Вратиславия. Служит тамошнему епископу…

— Как раз это, — мягко перебил Гейнче, — вещи мне известные. Я прибыл из Силезии. Как раз из Вроцлава.

— Ага. Понимаю. Интересует тебя, стало быть, не настоящее, но прошлое. Коль так, то мы должны вернуться в 1415 год. К собору в Констанции. Как ты, наверное знаешь, брат, в Констанции было решено…

Гжегож Гейнче был в Констанции в 1415 году и знал, что там было решено. Однако не перебивал.

— …решено, что наилучшим способом положить конец Великой схизме[898] будет избрание нового, единого папы, после того, как добровольно отрекутся прежние все три, которые титуловали себя папами: Григорий XII, Бенедикт XIII и Иоанн XXIII. Первые два согласились, но Иоанн нет. Он в то время чувствовал силу, имел поддержку Фридриха Австрийского, имел поддержку бургундцев, имел деньги от Медичи, поэтому стал артачиться. Кардиналы долго не церемонились, решили на него нажать. По простому принципу: отречение или костер. Быстренько сфабриковали обвинения. Стандартные, по шаблону. Растрата, коррупция, ересь, симония[899], педофилия, содомия…

— Я об этом слышал. Все слышали.

— Ах, так? — Совершенный бросил на инквизитора быстый взгляд. — Тогда я опущу общеизвестные вещи. Хотя его посадили под замок и охраняли не менее зорко, чем Гуса, в ночь на двадцатое марта Иоанн XXIII сбежал из Констанции. Спрятался в Шаффхаузене, у своего покровителя Фридриха. Оттуда же дошла до собора весть, что успешный побег ему обеспечила мощная магия. Служащий Фридриху могущественный колдун, еврей Меир Бен Хаддар, удушил стражу ядовитыми миазмами и увез Иоанна волшебным воздушным кораблем. Весть распустил явно сам Иоанн, чтобы показать собору, насколько могущественны его союзники. Чтобы предупредить кардиналов, что без боя он с Петрова престола не сойдет, что активно выступит против любого понтифика, которого изберут. Таким образом схизма, вместо того, чтобы быть ликвидированной, прямо на глазах у собора начала разрастаться.

Среди кардиналов воцарилось легкое смятение, никто не знал, что делать. И тогда, как чертик из коробочки, выскочил князь Cunradus de Oels, Конрад из Олесницы, сопровождавший на соборе епископа Вратиславии. Конрад был фигурой известной, с ним считались в международной политике, пользовался большим уважением короля Сигизмунда Люксембургского, поэтому кардиналы его послушали, несмотря на его низкий церковный ранг. А Конрад обещал ни много, ни мало, что в течение двух месяцев добьется поимки взбунтовавшегося антипапы, доставит его в Констанцию и поставит перед собором. С одним условием: никто и никогда не будет его спрашивать, как он это сделал, каким образом и с чьей помощью. Ну, и что? Двадцать пятого мая Anno Domini 1415 Иоанн XXIII, уже как обычный Балдасаре Косса, стоял перед кардиналами, трясся от страха, плакал и дрожащим голосом молил о пощаде, клятвенно обещая выполнить все, что собор прикажет.

Радость и эйфория по поводу конца схизмы сначала всё остальное отодвинула на второй план, но пришло время, когда дело начали расследовать. Выяснять, что же произошло во время тех двух месяцев. Что привело к тому, спрашивали сами себя, что закаленный в боях Косса так резко обмяк? Чем так напуган и что такое увидел воинственный антипапа, что вдруг превратился слюнявую и жалкую развалину? Почему Фридрих Австрийский запрятался в замке в Инсбруке и не высовывает оттуда носа? Что случились со спутниками антипапы, которые сбежали из Констанции вместе с ним? И куда подевался еврей Меир Бен Хаддар. Потому что мага Хаддара и след простыл. С того времени, с мая 1415 года, никто никогда уже Хаддара не видел.

— И все это, — решился на сомнительный вывод Гейнче, — не иначе, как дело рук Биркарта Грелленорта?