Бракованная

Прямо сейчас Вета многое бы отдала, чтобы вернуться к себе прежней, дерзкой. Той Вете Санадаловой, которой палец в рот не клади. К той Вете Сандаловой, которая кого угодно переговорит и заткнёт, если это потребуется. Жаль, от той старой версии ничего не осталась. В любви Когана переплавились все её маски… Чуть не плача, Виолтетта спросила:

– Чего вы от меня хотите?

– Я же ясно сказала. Если у вас не выйдет с детьми – оставь моего сына в покое.

– И какой же срок вы нам отводите на попытки?

– Года более чем достаточно, чтобы понять, что да как.

– Значит, если я не забеременею в течение года, мне, по-вашему, нужно будет расстаться с Тамом?

– Идиотская какая кличка!

– А ему нравится. Значит, год?

– Год.

– Что ж… А если у меня… у нас всё же получится? Что тогда? Вы примете меня как дочь?

– Неужто бы тебе того хотелось?

Вета опустила взгляд туда, где её пальцы нервно комкали край белоснежной скатерти.

– Ради него – почему нет? Кеша наверняка был бы рад, если бы мы подружились. Он… вас любит, Сара Измайловна.

Голос Веты дрожал, выдавая сжирающую её боль. Но ей было уже всё равно. Не осталось ни гордости, ни желания что-то кому-то доказать. Только страх остаться одной, если ничегошеньки не получится. И ужас от того, что она пошла на сделку, на которую вроде бы могла не идти. Но и не идти не могла тоже. Именно потому, что всей душой любила Когана. Именно потому, что хотела для него лучшей доли, чем собственная…

– Договорились, – кивнула Сара Измайловна и снова взялась за приборы.

Глава 24

В кои-то веки у них двоих выдался выходной. Наверное, его можно было провести с пользой. Но Вета тупо лежала на диване и пялилась в телевизор. Живот мерзко ныл, и она уже знала, чем всё закончится. Виолетта проходила через это десятки… десятки раз. Сначала с Сиваковым. Теперь и с Коганом. И если в первом случае на её стороне были время и молодость, то теперь она буквально слышала, как в ушах тикают часики, отсчитывая даже не срок её годности, читай – фертильности, а месяцы, дни, часы и минуты до того, как ей придется, выдрав из груди собственное сердце, уйти. Можно было, конечно, попытаться сделать ЭКО. Но врачи отводили по меньшей мере год на самостоятельные попытки забеременеть. А у неё был год всего… Она сама под этим сроком подписалась кровью. Да и не факт ведь, что то же ЭКО удастся. Вообще никаких гарантий.

– Ты до сих пор лежишь?! Давай-ка отрывай свою великолепную задницу от дивана, не то мы опоздаем, – огорошил с порога Коган, принося с собой в комнату аромат улицы – горьких, выгоревших к осени трав, жары и сентябрин, зацветших на клумбе у дома.

– Куда? – равнодушно спросила Вета, подтягивая колени к груди.

– Ну, привет! Мы на море едем. Пока вода вконец не остыла, хоть разок искупаемся. Лето прошло, а мы так ни разу и не выбрались.

– Не правда.

– Я что-то пропустил? Ты в этом году купалась?

– Ага.

– И когда же?

– На Крещение.

Там откинул голову и захохотал. Залихватски шлёпнул её по выпяченной пятой точке:

– Давай, хорошая моя. Сегодня вода точно теплее. Тебе понравится.

Это вряд ли. Правда в том, что её ничего не радовало. И не могло порадовать. Но Вета понимала, что так далеко они не уедут. Ну сколько мужчина сможет терпеть рядом с собой кислую депрессивную женщину? Другое дело, что, даже понимая это, она никак не могла себя заставить быть другой. Точней, Вета пыталась улыбаться, бодриться и всячески демонстрировать, какая она счастливая и самодостаточная, но ловя на себе излишне въедливые, обеспокоенные взгляды Когана, начинала сомневаться, что устроенный ей театр одного зрителя хоть сколько-то удаётся.

– Может быть, в другой раз?

– Шутишь? Мы же сегодня договорились! Я уже в багажник сложил всё необходимое. Давай, Вет. Надо развеяться.

– Что от меня нужно?

– Да ничего. Надевай купальник и айда. Небось, мы последними подтянемся.

– Что, прям в купальнике и ехать?! – состроила страшные глаза Ветка.

– Я тебе дам – «в купальнике»! – притворно рыкнул Тамерлан, схватил её и дурашливо клацнул зубами у уха.

– Так значит, поверх купальника всё же что-то надеть?

– Угу. И купальник надень поприличнее, не то знаю я… – пробурчал Тамерлан, не сумев скрыть ревности в голосе.

– Что знаешь?

– На тебя будут все пялиться!

– И что? Если это всё твоё, м-м-м?

– Моё? Мое! – Коган сграбастал Ветку в объятья и прижал к себе так сильно, что у неё затрещали кости.

– Ну ладно, ладно… Сам говоришь, что опаздываем.

Вета отвела от себя руки Когана и пошла переодеться. Если бы тот не был таким ревнивцем, то наверняка бы ещё давним-давно заметил, что никаких супер сексуальных купальников у неё отродясь не водилось. А может, дело в том, что он действительно давно не видел её в купальнике. Из-за работы в этом году они ни разу не попали на пляж, толку что жили в курортном городе.

– Я готова.