Брестская крепость

Заместителем Гаврилова по политической части стал политрук из 333-го полка - Скрипник. Он тут же занялся учетом коммунистов и комсомольцев, организовал запись сводок Советского Информбюро, которые принимал радист в казарме дивизиона. Ему же поручил Гаврилов заботу о раненых и женщинах с детьми, прибежавших сюда из соседних домов комсостава.

Женщин и детей поместили в наиболее безопасном убежище - в солидных казематах внешнего вала. Тут же был и "госпиталь" - охапки соломы, сложенные в углу, на которых клали раненых. Военфельдшер Раиса Абакумова стала "главным врачом" этого "госпиталя", а жены командиров - ее добровольными помощницами.

Весь первый день отряд Гаврилова удерживал свои позиции, отбивая атаки врага. В боях действовала даже артиллерия отряда - два зенитных орудия, стоявших около "подковы". В первой половине дня зенитчикам то и дело приходилось вступать в бой с немецкими танками, прорывавшимися в крепость через главные ворота, и каждый раз они отгоняли машины врага.

Молодой лейтенант, командовавший артиллеристами, был тяжело ранен во время перестрелки. Но уйти от орудий он отказался. Когда одному из танков удалось проскочить через ворота, началась огневая дуэль между ним и зенитчиками. Танк, маневрируя на дороге, бегло обстреливал зенитки, и одна пушка скоро была повреждена. Тогда, собрав последние силы, бледный, обескровленный лейтенант встал к орудию и сам повел огонь прямой наводкой. Ему понадобилось всего два или три выстрела - танк был подбит, а пытавшихся удрать танкистов перестреляли из винтовок бойцы. Но и силы лейтенанта были исчерпаны. Он упал тут же, у орудия, и артиллеристы, подняв его, увидели, что он мертв.

Гаврилов сейчас же приказал Касаткину написать на этого лейтенанта посмертное представление к званию Героя Советского Союза. К сожалению, как и все документы штаба, это представление уничтожили впоследствии, когда немцы ворвались в форт, и забытая участниками обороны фамилия героя-лейтенанта до сих пор остается неизвестной.

Немцы утащили на буксире подбитый танк, а потом прилетели их самолеты, и началась очередная бомбежка Восточного форта. Именно тогда одна из бомб попала в окоп, где хранился запас снарядов для зенитных орудий, и этот небольшой склад взлетел на воздух. Оставшееся орудие больше не могло стрелять.

На второй день положение усложнилось. Противник отрезал от отряда Гаврилова роту, дравшуюся в Западном форту, и подошел к дороге. В последующие дни под нажимом врага вынуждены были отойти с крепостных валов и остатки двух других рот, поредевших в этих боях. Теперь весь отряд Гаврилова был сосредоточен в Восточном форту, а сам форт окружен вражеским кольцом. Немцы начали осаду.

Все попытки автоматчиков-ворваться в центральный двор "подковы" были бесплодными. Бойцы неусыпно дежурили у четырехствольного пулемета в казарме. Автоматчиков нарочно подпускали поближе - до середины покатого двора. И когда они уже беспорядочной толпой, с криками поднимались в свой последний бросок к казарме, пулеметчики открывали огонь в упор из всех четырех стволов. Двор сразу словно выметало свинцовой метлой. Под страшным огнем этого пулемета немногим гитлеровцам удавалось удрать обратно, и двор форта был сплошь усеян трупами в зеленых мундирах.

Несколько раз сюда подходили танки. Тогда Гаврилов вызывал добровольцев, и те со связками гранат в руках ползли вдоль подножия вала навстречу машинам. После того как один танк был подбит во дворе, немецкие танкисты уже не отваживались заезжать сюда и лишь вели обстрел издали. Но обстрел из танков и орудий не приносил врагу успеха. И немцы стали все чаще посылать свои самолеты против этой маленькой земляной "подковы", где так прочно засела горсточка советских воинов.

День ото дня усиливался артиллерийский обстрел, все более жестокими становились бомбежки. А в форту кончились запасы пищи, не было воды, люди выходили из строя. По приказу Гаврилова были отправлены в плен женщины и дети.

Противник наседал. Время от времени автоматчики врывались на гребень внешнего вала и кидали оттуда гранаты в подковообразный дворик. С трудом немцев выбивали обратно. Потом начались дымовые атаки, и враг пустил в ход даже бомбы со слезоточивым газом. Едкие клубы заволакивали весь двор, наполняли казематы. К счастью, в складах форта были противогазы, и люди, порой часами не снимая масок, продолжали отстреливаться и отбиваться гранатами.

А потом наступило воскресенье, 29 июня, и гитлеровцы предъявили защитникам Восточного форта ультиматум - в течение часа выдать Гаврилова и его заместителя по политической части и сложить оружие. В противном случае немецкое командование угрожало снести укрепление с лица земли вместе с его упорным гарнизоном.

Наступило часовое затишье. И тогда Гаврилов созвал бойцов и командиров на открытое партийное собрание. В тесном полутемном каземате собрались не только коммунисты - сюда пришли все, и только дежурные пулеметчики и наблюдатели остались на постах на случай внезапной атаки врага.