Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики

Совсем иначе дело обстояло у Пьюзо: у него «крестные отцы» были выписаны с явной долей симпатии, которая существенно смещала акценты – рисовала представителей мафии в образе «симпатичных врагов». То есть было налицо явление, которое в американской криминологии получило название драматизация зла. Заглянем в книгу В. Фокса «Введение в криминологию»:

«Мысль о том, что преступность – нормальное явление в жизни общества, находит отражение в литературе, кино, театре и на телевидении. Давление групповых норм в виде санкций и законов посягает на свободу индивида вести себя независимо по отношению к обществу, поскольку ему приходится укладываться в установленные обществом «рамки» свободы и полезности. Подобный конфликт служит генератором противоречивых реакций у многих конфликтных индивидов, которые могут дойти до собственного порога насыщения и решить: «Плевать на то, что подумают соседи!» Это ведет к тому, что преступления и насилие, изображаемые различными видами искусства и средствами массовой информации, представляются своего рода уходом от действительности. Законопослушному гражданину, например, зачастую бывает трудно решить, кто был «хорошим парнем» – Робин Гуд или шериф! В романе «Отверженные» Виктор Гюго описывает беглого каторжника Жана Вальжана, которого годами преследует констебль Жавер. В конце концов каторжника ловят, но роман завершается самоубийством констебля Жавера, вызванным чувством вины за все им содеянное. В городе Сен-Джозефе (штат Миссури) есть музей и памятник, созданные в память о Джесси Джеймсе (знаменитый грабитель банков в США ХIХ века. —Ф.Р.). Многие жители, приезжающие в те места, говорят, что это «край Джесси Джеймса»!..

В 1938 году Фрэнк Танненбаум назвал этот процесс драматизацией зла

. Замечание Танненбаума относится к острому интересу публики к преступлению, в частности изображаемому в кинофильмах, и к карьерам таких людей, как Аль Капоне, Джон Диллинджер, «Красавчик» Флойд, «Мордашка» Нельсон, «Автомат» Келли, «Убийца» Берк и другие «герои» преступного мира, ставшие популярными личностями. Мысль Танненбаума о драматизации зла может считаться предшественницей теории о стигматизации, сформулированной в 1963 году Говардом С. Беккером. Формирование шайки начинается с обращения индивида за поддержкой к тем, кто отчужден от превалирующих норм. Именно в шайке отчужденные люди находят эффективное взаимодействие в процессе разрешения общих для них проблем; это и кладет начало деятельности шайки...

Как отметил Танненбаум, драматизация зла и популяризация известных преступников превращают преступную карьеру в один из способов, помогающих хотя бы привлечь внимание публики, и, следовательно, формируют репутацию, которая понуждает индивида придерживаться преступной роли. Духовенство, например, не стало бы делать Аль Капоне предметом своего изучения...»

Итак, в США драматизация зла

началась еще на заре становления их государственности – в ХIХ веке, с музея Джесси Джеймса. Это было закономерно для общества, где идея человеческого индивидуализма является превалирующей. Это не русский общинный коллективизм с его постулатом «Все помогают всем», это совсем противоположное – «Каждый выживает в одиночку». Поэтому у американцев в чести герои, пытающиеся противостоять превратностям судьбы в одиночку, даже если это противостояние порой делает из них преступников. В обществе, подобном американскому, всегда найдется повод найти им оправдание, типа такого: мир вообще несовершенен и наше общество тоже, поэтому преступник может быть не виноват в том, что он стал преступником. Короче, это одна из разновидностей либерализма: той, где главенствует постулат «Человек неисправим». В советском социуме внедрялся либерализм иного толка: «Человек исправим силой». Но о нем мы расскажем чуть позже, а пока вернемся в США.

В ХХ веке существенную лепту в процесс драматизации зла внес американский кинематограф, который наладил выпуск фильмов, где шло прославление разного рода преступников: грабителей банков, мошенников, убийц и т. д. Появился целый жанр – криминальный фильм. Одним из первых подобных произведений стала лента Фрица Ланга «Доктор Мабузе» (1922), где главным героем был коварный доктор Мабузе, на которого работала целая банда преступников. Этот доктор был выписан режиссером с определенной долей восхищения: Мабузе своими действиями буквально гипнотизировал банкиров, политиков и полицейских, заставляя их исполнять его дьявольские приказы.