Броня Балтики

Есть предложение произвести артиллерийскую бомбардировку одного из дальних германских портов, а именно Кольберга.

Краткое и насыщенное выступление начальника разведки вызвало бурное обсуждение замысла собравшимися офицерами и адмиралами. Кто-то говорил о том, что бомбардировки силами флота, к тому же в таком масштабе, прежде не применялись. Мол, дело новое, требует глубокой проработки. Другие возражали, что принимать решение на операцию необходимо быстро, потому что в этом конкретном случае при наличии важной и достижимой цели осторожными взглядами следует поступиться.

Людвиг Бернгардович Кербер замолчал первым из оппонентов идеи разведчиков. Он внимательно смотрел на карту, записывал и что-то подсчитывал. Потом при наступившем молчании сказал, что оценил обстановку и признал идею в целом правильной, к тому же требующей немедленного воплощения в жизнь. Правда, при этом добавил, что вопрос о выборе места бомбардировки остается открытым.

Начальник штаба доложил командующему, который вызвал к себе всех, кто принимал участие в обсуждении операции. Канин выслушал замысел и по привычке долго молчал, обдумывая, что ответить. По сути дела он согласился с предложениями, но внес существенные поправки, которые в корне меняли всю идею предстоящего дела. Василий Александрович отказался дать разрешение «Рюрику» участвовать в операции, а местом бомбардировки избрал Мемель.

Без поддержки тяжелой артиллерии «Рюрика» остальным крейсерам выходить в поход к немецким берегам было рискованно. Замена же Кольберга Мемелем в значительной степени снижала психологический эффект, который можно было бы ждать от корабельной бомбардировки. Разведчики предлагали Кольберг именно потому, что он находился на значительном удалении от постоянных позиций русского флота и являлся важной точкой на побережье Восточной Пруссии. Удар именно по нему мог бы продемонстрировать силу русского морского оружия, был бы чувствителен для противника и впечатлил союзников.

Теперь вся группа во главе с Кербером доказывала командующему свою правоту, приводя доводы по оперативным картам, по разведывательным сводкам, а то и просто по большому глобусу, стоявшему в кабинете. После нескольких часов изнурительной словесной баталии Василий Александрович устало принял половинчатое решение: разрешил использовать в операции «Рюрика», но категорически отказался от бомбардировки любого другого объекта, кроме Мемеля.

В докладе командующего в Главный Морской штаб цель операции была сформулирована следующим образом: «Пользуясь сосредоточением в Киле германского флота перед императорским смотром, совершить внезапное нападение на Мемелъ и путем энергичной бомбардировки повлиять на общественное мнение Германии, которое будет на это особенно чутко реагировать, ввиду совпадения указанного смотра с активным выступлением нашего флота, считающегося противником совершенно пассивным». Далее указывалось, что

«крупная демонстрация в тылу противника послужит для отвлечения его внимания и сил от Рижского залива, что дало бы возможность выиграть время для завершения оборонительных работ при входе в Рижский залив».

Наряду с официальной целью, носившей политический характер, Канин стремился воспользоваться для наступления и нанесения ущерба противнику известной свободой в применении крейсерско-миноносных сил, которой добился у Ставки и командования 6-й армии его предшественник адмирал Эссен.

Все последующие дни штаб энергично занимался разработкой операции. Стрельцов работал вместе с назначенной группой офицеров и адмиралов. Бомбардировка Мемеля задумывалась и планировалась как операция разнородных сил Балтийского флота при всеобъемлющем разведывательном обеспечении. В Гельсингфорс вызвали и Ренгартена, который отвечал за деятельность постов радиоразведки.

Иван Иванович разработал специальную инструкцию, которой регламентировалось применение радиотелеграфии в предстоящей операции. В целях соблюдения скрытности радиообмена с полуночи 18 июня в действие вводились новая кодовая таблица «Радио-свод – 1915 г.» и карта с новой разбивкой квадратов Балтийского моря. Инструкция содержала требование: «С момента выхода в море всякое радиосообщение, как правило, должно быть прекращено. Зато прием радио должен вестись тщательно». При встрече с неприятелем рекомендовалось «мешать телеграфировать».