Броня Балтики

Борис Петрович Дудоров, один из самых известных морских летчиков германской войны, встретил Стрельцова дружелюбно и сразу согласился помочь разведчикам выполнить задачу по поиску отряда кораблей противника. Отчаянная идея полковника пришлась по вкусу храброму летчику, и он сразу предложил свой план:

– Илья Иванович, у меня два экипажа летающих лодок готовятся к вылету на разведку в Центральную Балтику. Я им срочно поменяю маршрут: пойдут на Кильконд, там заправят баки горючим, а дальше – прямиком к точке рандеву германского отряда. Горючего хватит, чтобы выйти в точку, пройтись над кораблями. Нужно сфотографировать их – на аэроплане специально установлена кинокамера, – а потом вернуться на Кильконд. Вы полетите на лодке штабс-капитана Николая Яковлевича Троицкого, он опытный морской летчик, воюет с начала войны, имеет за плечами не одну сотню успешных вылетов. Его штурман не полетит, вы будете штурманом и разведчиком. Еще и кинооператором. А коли нужда придет – как стрелок, возьмете в руки пулемет «Льюис» и палить по немцу станете. Согласны?

– Борис Петрович, полагаю, это единственно возможный вариант. Прошу вас, не будем медлить. Дело мое весьма срочное.

– Медлить-то мы не будем. Вылет через полчаса, аппараты пока заправляются. Летчики к полету готовы. Меня интересует другое: вы сами на аэропланах прежде летали? Как полет переносите? Бывает и такое: на земле человек смел и крепок, а в небо поднимется – в руках дрожь, в глазах темень.

– Не летал, скажу честно. Но ходил на миноносцах в крутую волну, с морской болезнью справлялся. Надеюсь, что и в воздухе не опозорюсь.

– Добро! Сейчас вам принесут наши «доспехи»: кожаные галифе, куртку, сапоги и шлем. Надо переодеться, потому что в своем обмундировании промокнете насквозь, потом измерз-нетесь, так как наверху, в небесах, очень холодно. А пока, по нашей традиции авиаторов, надо «хлопнуть» по сто граммов коньячку, чтобы душа и тело к первому полету были готовы.

С этими словами Дудоров достал из шкафа металлическую флягу и блестящие стаканчики, наполнил их доверху, кивнул полковнику: «Будем здоровы!» – и одновременно с ним выпил крепкую благоухающую жидкость.

– Довоенный «Шустовский» коньяк, – довольно сообщил он и разломил плитку шоколада на двоих.

Переодевшись в экипировку пилотов морской авиации, Стрельцов пошел к стоянке гидроаэропланов, которая находилась в Ревельском заливе, в том месте, где морские воды встречались водами речки Бригитовки, протекавшей мимо монастыря ордена Святой Бригитты. Илья Иванович посмотрел в сторону Пирите, где они катались на лодке и купались с Кристиной. Воспоминание о свидании с женщиной окатило приятным теплом. К офицерам-летчикам он подошел с легкой улыбкой на лице. Пилоты заулыбались в ответ. Они только закончили по карте изучать новый маршрут полета, о котором сообщил Дудоров. Рядом с ними к берегу крепился дощатый настил плавучего пирса, где к рымам, словно прогулочные лодки, были пришвартованы гидросамолеты. Возле двух крайних суетились механики, прогревали моторы, проверяли механизмы перед дальним полетом.

Стрельцов познакомился с пилотами. Штабс-капитан Троицкий, невысокий широкоплечий офицер, морской летчик, почему-то стоял в форменной офицерской каракулевой папахе с кокардой – такой, какие обычно носят строевые пехотные офицеры. Трое других пилотов были одеты в одинаковые шлемы, так же как и Илья Иванович. Он с удивлением заметил в руках одного из офицеров пушистого котенка, который сосредоточенно грыз перчатку своего хозяина. «Странные люди, эти пилоты», – подумал полковник и взглянул на Дудорова. Но тот, покуривая длинную сигару, ничему не удивлялся и, как ни в чем не бывало, убирал в планшет рабочую карту командира. Щелкнул клапаном планшета, резко махнул рукой: «С Богом!» – и пошел в сторону штаба, не попрощавшись.