Бросок костей

Царевич от скуки вертел головой в разные стороны и от его глаз не укрылся некто, скрывающийся в зарослях. Куст на противоположной стороне поляны неестественно трясся, но это точно было не следствие легкого дуновения ветерка. Царевич пристально смотрел, желая увидеть того, кто скрывается в листве. Снова движение! Встревоженные стрекозы взлетели с соседних веток. Не воин ли из нагов устроил там засаду? Ашваттхама шепотом посоветовал Суйодхане следить за тем, что делал гуру. Царевичу пришлось оторвать взгляд от куста.

Дрона стоял внутри небольшого начерченного им круга.

— Тишина! — поднял он руку.

Гул голосов немедленно стих.

— Сегодня я хочу устроить вам нелегкое испытание. Есть желающий пройти его первым?

Никто не вызвался. Все мальчики вдруг нашли землю под ногами крайне интересной и внимательно ее разглядывали.

— Никто…, никто не хочет быть первым. Хорошо, тогда я сам выберу, — наставник обвел взглядом всех воспитанников.

Каждый ученик молился, чтобы выбор не пал на него.

— Ашваттхама!

Сын гуру поднялся под общий вздох облегчения.

— Возьми лук со стрелами и иди сюда. Встань в центре круга.

Суйодхана доброжелательно кивнул другу, когда Ашваттхама медленно поднял лук и колчан и вошел в круг, очерченный его отцом.

— Посмотри туда, — сказал Дрона сыну, указывая пальцем на далекое манговое дерево. — Что ты видишь?

Какой-то подвох? Сердце Ашваттхамы учащенно забилось. Что там можно увидеть, кроме самого мангового дерева?

— Я вижу манговое дерево.

— Действительно, что ты можешь увидеть, дружа с сыном слепого. Ступай на свое место!

Стараясь ни на кого не глядеть, Ашваттхама сел на землю.

Гнев вновь начал жечь Суйодхану. Зачем гуру опять упомянул его слепого отца? Неужели человек повинен в том, что родился незрячим? Не насмехается ли Дрона над волей самого Господа Шивы? На что он указывал сыну? Видел ли наставник шевеление в кустах? Суйодхана тщательно всмотрелся в манговое дерево. Что в нем такого особенного?

— Бхима!

Грузный Пандав прошествовал в центр круга своей обычной слоновьей походкой. Дрона вопросительно поднял бровь.

— Я вижу несколько спелых манго на дереве, — заявил Бхима, вызвав у учеников взрыв смеха.

— Наш малыш-царевич видимо, голоден! — громко сказал Дрона.

Бхишма покраснел, как невинная девица от нескромного предложения.

— Будь добр, сын мой, вернись на свое место.

Суйодхана изо всех сил пытался понять, что же необычного в том дереве приметил гуру. Один за другим его родные братья и кузены подходили к Дроне, внимательно смотрели, но не могли дать гуру удовлетворительного ответа. Пришла очередь и Суйодханы. Он встал и пошел в центр круга. Присмотревшись, он увидел на самой верхней ветке мангового дерева двух попугаев. Была весна и в воздухе витала любовь. Охваченные страстью птицы не ведали о нависшей над ними опасности. С ужасом Суйодхана понял намерения наставника.

— Что ты там видишь?

— Я вижу любовь.

— Что? Ты случайно не поэт? Натяни-ка лук и скажи мне, что ты там видишь!

— О свами, я вижу жизнь. Я вижу две любящие друг друга души. Я вижу в их глазах блаженство, я слышу торжество в их голосах. Над ними я вижу голубое небо, натянутое, как паланкин. Я чувствую ветерок, трепещущий их перья. До меня доносится аромат созревших манго…

Хлоп! Щека Суйодханы вспыхнула болью. Он отшатнулся и чуть не упал. Царевич даже не сразу понял, что Дрона ударил его.

— Ах ты, тупица! Ах ты, негодяй! Решил посмеяться надо мной? Решил, что царевичу дозволено издеваться над бедным брахманом? Я стремлюсь сделать из тебя воина, а ты говоришь как девчонка! Вот отсюда! С глаз моих долой!

Суйодхана побрел с опущенной от стыда головой. Злые слова больно ужалили его. У него и в мыслях не было оскорбить наставника.

— Девчонка! — вслед ему крикнул Бхима, вызвав громкий смех у учеников.

Пока Суйодхана раздумывал, не кинуться ли в драку со здоровяком Пандавом, Дрона позвал следующего мальчика.

— Арджуна!

Средний из братьев Пандавов поднялся и подошел к наставнику. Прежде чем войти в круг, он почтительно коснулся стоп гуру. Дрона улыбнулся своему любимому ученику. Сушасана шепотом произнес обидную шутку про Арджуну, и сидевшие рядом Кауравы рассмеялись. Дрона сердито зыркнул на них, и наступила тишина. Гуру повернулся к Арджуне, державшему уже готовый к стрельбе лук. Солнце, давно перевалившее за полдень, ласкало наконечник стрелы, окрашивая его в кроваво-красный цвет.

— Скажи, что ты видишь, сын мой?

— Я вижу птичий глаз. И это — моя цель!

— Отлично, сын мой! Стреляй!

— Нет…, - вскрикнул Суйодхана.

Но стрела Арджуны уже сорвалась с тетивы и через миг пронзила глаз птицы. Пролетев еще несколько локтей вверх, стрела, вместе со своей добычей, упала на землю.