Бросок костей

Суйодхана не знал, что ответить. Когда семейство нишадцев уснуло, а костре угас, царевич поднялся. Ашваттхама также встал. Им предстояло найти дорогу домой. Теперь, когда они были вдвоем, Суйодхана не чувствовал прежнего беспокойства. Свет луна пробивался сквозь кроны деревьев и пятнами ложился на землю. Два друга шли, стараясь наступать на эти светлые участки тропинки. Суйодхана задумчиво произнес:

— Все эти племена влачат жалкое существование в нашем царстве. Печально, что множество людей голодают. То, как живут неприкасаемые, позор для страны! Отчего в мире так много несправедливости? Почему дядя Бхишма ничего не делает? О, как я ненавижу нелепые варновые правила и глупые запреты!

— Думаешь, что нищета стучится в дверь и, прежде чем войти в дом, интересуется твоей варной? Ты не представляешь, насколько мы были бедны до того, как пришли в Хастинапур! Да я до этого даже молока ни разу не пробовал! Однажды меня обманули, дав напиться воды с размешанной в ней мукой. Я выпил, не сомневаясь, что это и есть молоко. Конечно, положение шудр и неприкасаемых ужасно, но в каждой варне есть бедные и нуждающиеся. Лишь немногие в нашем мире имеют власть, богатство и права. Большинство же страдает.

— Ненавижу все это!

— Так попробуй что-то изменить, друг мой! Тебе суждено стать царем, и я надеюсь, ты сохранишь такие убеждения! Власть со временем меняет людей.

— Я изменю, я все поменяю, как только стану царем! Я… эй, кто это? Ты видишь?

В их сторону шел одинокий человек. Друзья спрятались за деревом. Облака затянули луну, и в темноте нельзя было различить лица незнакомца. Когда он проходил мимо них, оба мальчика с мечами наперевес выскочили и закричали:

— Стой!

В тот же миг неизвестный выхватил свой меч. Выглянувшая луна осветила его фигуру.

— Ого! Да ты же сын колесничего!

Такая встреча очень удивила Суйодхану.

— Царевич? Ты прав, я Васушена Карна, и мой отец обязан назначением колесничим доброте твоего отца. Я — сын Адиратхи и Радхи!

— Что привело тебя сюда, в такое позднее время?

— Я…, я…, я решил совершить паломничество по святым местам юга.

— Паломничество? Ты не слишком ли юн для паломничества? И какие места ты хочешь посетить на юге?

— Я думаю попасть в Рамешварам, в Гокурну, Музарис, Мадурай, в Шри Шайлам, в Калахастхи. Мой гуру посоветовал мне совершить это путешествие, — ответил Карна, пристально глядя на царевича.

— Странно, что Крипачарья предложил тебе стать паломником. Но все равно, удачи тебе! Когда вернешься, приходи ко мне, — предложил Карне Суйодхана.

Сын суты поклонился и, не оглядываясь, пошел своим путем. Ему предстояло долгое путешествие. Его цель находилась далеко отсюда. Парашурама жил на юго-западной оконечности Бхараты, и Карне предстояло пересечь и жаркие пустыни, и бурные реки, и горы. Не менее полугода могла занять дорога. На его пути следования обитали опасные и дикие племена якшей, киратов, нишадцев, нагов, гандхарвов и ванаров. Рискованная и невероятно трудная дорога для подростка, да еще идущего в одиночестве. Но увидев его решительную поступь, Суйодхана понял, ничто в мире не способно остановить Карну. Наследник престола Хастинапура и его друг Ашваттхама еще долго в молчании смотрели ему вслед, пока его силуэт не исчез среди деревьев.

— Знаешь, Ашваттхама, я уверен, он вернется. И он не станет прислужником в храме. Видел, какой он гордый и самоуверенный? Это, наверное, самая удачная из шуток Крипы…. Попомни мои слова — Карна вернется, и многое изменится с его возвращением!

— Мечтай, мечтай, друг мой, — смеясь, сказал Ашваттхама. — А теперь давай устроим состязание. Чьи ноги сильнее, кшатрия или брахмана?

Издав громкий клич, распугавший всех лесных птиц в округе, сын Дроны помчался по ночному лесу, в сторону Хастинапура. Крик встревоженных обитателей джунглей Суйодхана поддержал смехом и пустился догонять своего друга.

ГЛАВА 8

РАМА С СОХОЙ

Зимой Карна, прибившись к каравану торговцев, достиг древнего священного города Прабхаса. Знания, полученные от Крипы, сильно помогли сыну суты в дороге. Они волшебным образом открывали перед ним двери не только постоялых дворов, но и храмов. Священный брахманский шнур, свисавший с его плеча, приносил Карне если не святость, то уж точно бесплатную и обильную пищу. Богатые купцы и знатные воины кланялись ему. Двуличность претила ему, и не раз Карну одолевало искушение сообщить всем, что он не благородный брахман, а шудра, всего лишь сын суты. Но где в таком случае он бы брал еду, кто бы дал ему хоть какую-нибудь работу? Его цель — придти в Парашурамакшетру. Разве Крипа не внушал ему — брахман не тот, кто родился в семье брахманов. Это тот, кто стремится к знаниям! Поскольку целью Карны действительно является обретение знаний, то нет ничего плохого в том, что он выдает себя за брахмана. Слова гуру помогали сыну колесничего успокоить свою совесть.