Бубновый туз

На место подъехали минут через двадцать. Их встретил обыкновенный, ничем не примечательный двор. Трудно было даже поверить, что где-то здесь в одной из квартир прятался Кирьян. Сколько у него было таких хат за последний месяц? Десять? Пятнадцать? А может быть, полсотни?

— Предупреждаю, Кузя, все должно быть как обычно, — негромко инструктировал Сарычев, — если хоть как-то выдашь себя, то вышку я тебе гарантирую. Тебе ясно?

Посмотрев на чекистов, стоящих рядом, добавил:

— А вы не зевайте. Если что — стреляйте на поражение. Вы идете сразу за ним. Как только Кирьян появляется, вы сбиваете его с ног и вяжете. Вам все понятно? Выходы со двора перекрыты?

— Да.

Посмотрев на крышу первого этажа, Сарычев указал на нее:

— Он может уйти по крыше.

— Этот вариант мы тоже предусмотрели. С двух сторон стоят наши люди. Ребята крепкие, не отпустят.

Сарычев удовлетворенно кивнул:

— Добро! Ну чего ты встал? — посмотрел он на Кузю. — Выдвигайся, и еще раз говорю — без глупостей!

— Ага! — Подхватив сумку, тот зашагал к двери.

Следом за Кузей тенями скользнули четыре человека. Здание было старое, с облупившимся фасадом, а подъезд напоминал зев какого-то страшного доисторического животного, вместо глаз у которого темные проемы окон.

Шагнули в зев и сгинули!

За ними быстро подтянулись несколько человек и застыли у дверей. Сарычев бесшумно шел за Кузей, едва ли не упираясь ему в спину. Кузя остановился напротив темно-коричневой обшарпанной двери. Все выглядело очень буднично, словно они вышли на задержание какого-нибудь рядового домушника. И только по тому, как напряженно задышал Кузя, становилось понятно, что они у цели. И цель эта очень опасна.

Обернувшись, Сарычев увидел, что чекисты, прижавшись к стене, ожидают его знака. На фоне темной стены всего лишь неясные силуэты.

Немного позади него находился Кравчук. Самохин — по правую руку.

Сарычев сделал знак рукой. Кузя, картинно вздохнув, трижды постучался в дверь. Некоторое время было тихо. Сарычев хотел было дать знак Кузе, чтобы тот постучал еще раз, но в этот самый момент услышал низкий голос, приглушенный закрытой дверью.

— Кто там?

На лице Кузи отразилась полнейшая растерянность, можно было догадаться, что он ожидал какого-то иного ответа.

Кузя посмотрел на Сарычева, явно ища поддержки, и тот усиленно закивал.

— Кирьян, — неодобрительно отозвался жиган, — это я, Кузя. Забыл, что ли?

— Ты один? — спросили из-за двери после некоторого молчания.

Еще один неприятный вопрос. Каким-то образом Сарычев догадался, что Кирьян уже не откроет. Тот не мог видеть оперативной группы, не слышал скрипа половиц на лестничной площадке, но каким-то неведомым чутьем догадался об опасности. И дело тут не в том, что он сумел уловить перемену в тембре голоса Кузи, — жиган просто нутром почувствовал, что происходит что-то враждебное ему.

Сарычев вдруг отчетливо представил, как Кирьян вытащил из-за пояса револьвер и направил ствол на то место, где стоял Кузя, — как раз на уровень груди. Подскочив, Сарычев оттолкнул жигана в сторону. Из глубины комнаты грохнули два выстрела. Пули, пробив доски, вырвали из дверей щепы, брызнув деревянной пылью в лицо, и, не отыскав намеченной жертвы, разочарованно вонзились в стену.

Сарычев трижды выстрелил в дверь. Коридор наполнился пороховым дымом, в нос шибануло гарью. Отступив на шаг, Сарычев с размаху ударил в дверь плечом, пытаясь сорвать ее с петель. В комнате послышался звон стекла, Кирьян наверняка уже выпрыгнул в окно.

— Давай сюда! — крикнул Сарычев подскочившему Самохину.

Ударили слаженно вдвоем, и дверь плашмя упала в квартиру, опрокидывая стоящую в углу вешалку.

За окном зло охнула проломленная крыша. Под чьими-то тяжелыми шагами глухо ворчала жесть.

— Стой! — раздался отчаянный вопль.

— Держи его!

Один за другим ударили два винтовочных выстрела.

Подбежав к разбитому окну, Сарычев увидел, как Кирьян, грохоча по жестяной крыше, устремился к ее краю. Высота небольшая, можно прыгать, но внизу, направив на него винтовки, стояли двое чекистов.

— Не стрелять! — закричал Сарычев, срывая голос.

Развернувшись, Кирьян устремился в противоположную сторону, грохнул выстрел, пуля сбила с него фуражку.

— Не стрелять! — хрипел Сарычев. — Брать только живым!

Глянув вниз, понял, что невысоко. И, взмахнув руками, решительно прыгнул на сарай. Почувствовал, как что-то острое ткнулось в икру, разодрав штанину.

С двух сторон на крышу уже взбирались чекисты. Прижавшись к стене, Кирьян палил в наседавших. Один из них вскрикнул и, схватившись за пробитую грудь, сорвался вниз. Кирьян походил на человека, совершенно лишенного нервов. Вжавшись в стену, он методично стрелял в темные силуэты.

С правой стороны на Кирьяна бежал молоденький боец, вооруженный винтовкой. Вот, казалось, еще метр, и он зацепит Кирьяна штыком. Но жиган неожиданно повернул кисть и пальнул нападавшему в живот, после чего тотчас потерял к нему всякий интерес — принялся высматривать новую жертву.