Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Олег рывком распахнул дверь и ринулся внутрь на голос. Ояр, не медля ни секунды, — за ним…

— Лежать! Лежать! Не двигаться! Одно движение — стреляю в башку! — орали они наперебой, врываясь в комнату и держа под прицелом слегка опешившего парня, успевшего, тем не менее, сунуть руку под подушку.

— Всё, Сергей, игры закончились! Медленно вынимаешь руку из-под подушки и медленно поднимаешь лапы с растопыренными пальцами. И без шуток! Если мне что-нибудь не понравится — не обессудь — закатаю пулю в лоб! — Олег старался говорить спокойно и внушительно. В такой ситуации нельзя молчать — надо всё время что-то говорить.

Услышав своё имя, парень обмяк. Он уже понял, что отсюда не вырваться. Один на один — ещё можно было бы попытаться, но против двоих таких волкодавов — шансов никаких. А ещё наверняка есть кто-то во дворе.

— Всё, мужики, сдаюсь! — Сергей медленно вынул руку из-под подушки и, растопырив пальцы, поднял руки вверх.

— А теперь медленно повернулся на животик и завёл ручки назад, — увещевая, как ребёнка, продолжал командовать Олег.

Сергей медленно перевернулся на живот и соединил руки за спиной. В тот же миг в затылок ему упёрся ствол пистолета, а руки больно заломили вверх.

— Извини, брат, но я тебя свяжу, — Ояр сноровисто вязал ему руки невесть откуда взявшейся верёвкой.

— Мы, как два старых мудака, рванули на задержание без наручников, без маслёнки, без спрея. Стареем, брат, — сокрушался Олег.

— Ну, наручников в отделе, если ты не забыл, всего четверо: одни в дежурке, пара в ИВС и одни — у начальника розыска. Так что, пока искали — потеряли бы время. Да и шум ненужный подняли бы. Ты же сам хотел по-тихому. А вот маслёнку зря не взяли — пришлось, как оглашенным, врываться в хату…

Напряжение захвата постепенно отпускало Олега и Ояра, и они, успокаиваясь, переговаривались о разных незначительных вещах, не обращая внимания на задержанного.

— Мужики, вы бы подняли меня, что ли… Неудобно так лежать-то, — донёсся с кровати спокойный голос Сироты.

— Сейчас. Извини, брат, — Ояр помог ему подняться и усадил в старое кресло, стоящее возле кровати.

Олег приподнял подушку. Под ней лежал большой самодельный охотничий нож с рукояткой из копытца косули. Аккуратно завернув нож в кусок найденной на столе газеты, сунул свёрток в карман и уселся на стуле напротив Сироты.

С минуту молча смотрели друг на друга. Олег пытался разобраться в своих мыслях. Раньше в такой ситуации он испытывал удовлетворение, порой эйфорию — вот, мол, какого подонка удалось определить на нары… А сейчас: что же ты не рад, Олег? Ты же взял матёрого убийцу, раскрыл громкое преступление! А в душе — пустота… Может, ты сочувствуешь убийце? Ты, майор милиции Островецкий, сочувствуешь человеку, хладнокровно убившему другого человека? Боже, что же с нами со всеми стало?

Островецкий перевёл взгляд на Долгоногова. Тот, видимо, испытывал нечто подобное, потому что старался не встречаться взглядом с Олегом, хмуро разглядывая что-то в окне.

— Иди, позови малого. Нечего ему во дворе отсвечивать!

Ояр вышел и через несколько секунд вернулся вместе с Венским. Оба молча уселись на диванчик. Женькины глаза горели от возбуждения, он порывался что-то сказать, но его останавливало непонятное угрюмое молчание старших.

— Ну что, давай рассказывай, как и почему убил Митрофанова? — усилием воли Олег стряхнул с себя апатию.

Сирота говорить не пожелал — молчал, хмуро уставившись в пол. Обычно в такой ситуации вступал в дело Ояр, изображая «злого» следователя, но сейчас тот отстранённо молчал. Олег еле заметно улыбнулся.

— Сергей, — продолжил он, — если мы здесь, то наверняка уже очень многое знаем. Запираться нет смысла. У нас есть нож: доказать, что именно им был убит Митрофанов — пара пустяков. Доказать, что это твой нож, тоже элементарно — на нём масса твоих пальчиков. А на волосках копытца наверняка найдётся кровь Митрофанова. А ещё отправим на экспертизу твою одежду. Наши криминалисты поколдуют над ней и обязательно найдут массу интересного, ну кровь-то — непременно. Окурочки твои опять же. По прикусу и слюне точно определим, что они — твои. А если надо, то и анализ ДНК устроим. Дело, правда, новое, ответа придётся ждать долго, но куда тебе в камере спешить… Опять же кроссовочки твои найдём. Думаю, если не сбросил нож, то и кроссовки оставил. Кстати, а почему не сбросил нож?

— Да расслабился я, — невпопад ответил Сирота. — Всё шло так гладко — вот и расслабился. Повязали, как сопливого пацана… А нож я не мог выбросить — это подарок…

— Саши Ярцева? — догадался Олег.

— Вы и это знаете? — Сергей вскинул глаза на милиционеров. — Ну, тогда вы должны знать, за что я убил этого гада! Хорошо, я всё расскажу. Только не подумайте, что я чего-то боюсь или пытаюсь заработать снисхождение. Плевать я хотел! Если бы вернуть всё назад, то я бы снова его грохнул. Просто хочу, чтобы вы поняли, за что я его…