Будь моей нежностью

Сомневаюсь, что мне позволительно распоряжаться ценными рабочими кадрами Тихонова. Сомневаюсь, что у меня вообще есть какие-либо права в этом доме!

Ну что за дикарские нравы в двадцать первом веке?!

Именно этот вопрос невольно вырывается наружу при очередном посещении бабушки.

— Он обидел тебя, Асенька? — взволнованно спрашивает она.

— Нет-нет, что ты! — торопливо заверяю я. — Просто я запоздало задаюсь разными вопросами. Например, неужели не было другого выхода, кроме как выходить замуж за Богдана? Почему именно это произошло?

— Ох, Ася, не ворошила бы ты это осиное гнездо!

— Бабушка, скоро я останусь один на один в центре этого… улья! Я просто пытаюсь понять, что ждёт меня в будущем. Это нормальное желание. Я выросла, и мне больше недостаточно сказок про таинственного человека, который придёт, чтобы забрать меня, потому что отец якобы ему крепко задолжал.

— А мне больше нечего тебе рассказать! Словно меня посвящали в подробности. В ночь, когда погибли твои родители, Богдан самолично привёз тебя и отдал мне в руки. Он сказал, что придёт время и он заберёт тебя, что ты станешь ему женой. Я была огорошена известием о смерти своей дочери, ты уцелела лишь чудом… Я не вникала в суть его слов. Он занимался и похоронами, и твоими документами.

— То есть, он просто отдал тебе младенца со словами, что собирается взять её в жёны, когда придёт время, а ты просто приняла это как должное?!

— Ася, я знала, что это за люди… — отмахивается она. — Твой отец и Богдан…

— И что же они за люди?

— Богатые, властные… Он сразу предупредил, что, если я попробую воспрепятствовать ему, он навсегда заберёт тебя в свой дом.

— И ты просто позволила ему помыкать нашими жизнями..? — удивлённо спрашиваю у неё.

Вот уж странно! Это абсолютно не в характере моей бабушки!

— Я знала, что Богдан не из тех людей, с кем стоит юлить.

— Я… не понимаю, бабушка. Просто не понимаю! Ты ведь явно знаешь куда больше, чем говоришь! — я расстроена, даже чуточку рассержена.

Почему же она просто не вывалит передо мной правду, какой бы она ни была?!

Видимо, бабушка что-то для себя решает, поскольку начинает говорить:

— После смерти дедушки я одна тянула твою мать на зарплату санитарки, мне было непросто, но я гордилась тем, какой Маша росла. Умная, талантливая, способная. Она приносила только отличные отметки, занимала первые места на олимпиадах… Всё было прекрасно, пока она не влюбилась.

— В моего отца? — безразлично уточняю я.

Не поймите меня неправильно, но мне не интересно слушать, каким образом они зачали меня. Факт остаётся фактом — я не была плодом любви. И моё настоящее — прекрасное тому доказательство. Я не испытываю фантомной любви к рано ушедшей матери, а отец, который попросту расплатился мной с Богданом, не вызывает в моей душе светлых чувств.

— Нет, Ася. Твой отец был приятелем твоей матери, — бабушка с сомнением смотрит на меня. — Боюсь, что он надругался над ней.

— И где же, в таком случае, была её великая любовь?

— В армии. Маша ждала жениха, писала письма, — бабушка тяжело вздыхает и продолжает: — Мне не нравилось, что Сергей начал ей докучать, но она говорила, что всё в порядке. Они просто дружили. Ходили в парк, в кино… Однажды я вернулась с ночной смены, а она в слезах. Рыдала так, что слова вымолвить не могла… А потом… Расписались они по-тихому и зажили. У Сергея тоже были богатые родители, Машу не приняли, тебя…

Бабушка пытается отдышаться. Долгие разговоры теперь даются ей непросто. Да и темы эти ей не по нраву. Но я хочу знать правду.

— Я не хочу слушать о той родне, видала одного такого дядюшку, мне не понравился. Не хотели они меня, и Бог с ними. Как так получилось, что Богдан Давыдович получил власть над моей судьбой?

— Так я к тому и веду. Отец Сергея и отец Богдана вместе вели дела. Бизнес у них был совместный, на три семьи. Что там пошло не так, кто кого кинул, кто кого подставил, мне неведомо. Да только развернулась, Ася, война. Бывшая жена Богдана осталась инвалидом, вроде как вину за это на себя взял Сергей. В доме Богдана пожар устроили, всех мужчин вырезали, сам он чудом уцелел. Это было самое настоящее кровавое месиво, все газеты только об этом и писали.

— Это… тоже вина моего отца?

— Сейчас уже концов не найти, — холодно отвечает бабушка. От её слов тело пробирает оторопь. — Сергей Богдана недолюбливал, завидовал всегда, это было видно невооружённым взглядом. Да только… В ночь, когда погибли твои родители, дочка, ты была с ними. Ты тоже могла погибнуть в той аварии, могла помереть позже, ночью, замёрзнуть насмерть под дождём. Тебе и трёх недель не было. И Богдан мог просто бросить тебя на верную смерть, но он укутал дитя своего врага в свой свитер и прижал к себе, чтобы отогреть, чтобы привезти тебя домой. Все эти годы, пока ты росла, Богдан присылал нам деньги. Он хотел, чтобы ты никогда ни в чём не нуждалась. Я не принимала. Может, и зря.

— Что ты хочешь этим сказать, бабушка?