Будь со мной

Он решительно подходит к ней и нежно наступает на нее до тех пор, пока ее спина не упирается в стену. Он стоит вплотную, при этом продолжает смотреть прямо на нее, в самые глубины ее души. Кажется, будто он видит все; пронзает ее взглядом насквозь. Угадывает все, чего она стыдится, каждую ее ошибку. Каждую фантазию.

Она ждет, когда он ее поцелует, но он стоит не двигаясь. Все смотрит и смотрит.

Саре кажется, он хочет что-то сказать, может, попросить разрешения. Она пытается подобрать правильные слова, потому что он смотрит с напряжением, интересом, намерением понять. Отчаяние сжимает ее изнутри, а потом, за секунду до того как он целует ее, она понимает, в чем дело.

Он держит себя под контролем — перед тем как отпустить.

В спальне помогает ей раздеться, затем стягивает одежду с себя, пока она ждет его. В постели холодно, и ей нужно время, чтобы снова расслабиться. У него теплые руки, сейчас он просто держит Сару. Кладет пальцы ей на плечи, касается губами, запечатлев поцелуй на ее обнаженной коже.

Она чувствует твердость Эйдена у своего бедра. Крепко сжимает его, в ответ он ахает, прижавшись к ее рту. Начинает водить пальцами по бедру и вдоль живота, перед тем как скользнуть между ног. Он знает свое дело, думает она. В его движениях чувствуется определенная ловкость, профессионализм, уверенность. Ей не нужно сосредотачиваться или выстраивать фантазии, чтобы возбудиться. Он все выполняет за нее. И она подчиняется, отдается на его милость, пока он целует ее вновь и вновь. Она на секунду открывает глаза и пугается того, как Эйден сосредоточенно смотрит ей в лицо, изучает ее, проверяет реакцию на его действия. Она опять быстро закрывает глаза.

—  Не думай ни о чем, — говорит он. — Просто расслабься. Предоставь все заботы мне.

—  Ох…

Какое-то время спустя он говорит:

—  Я хочу видеть, как ты кончишь.

А потом почти неожиданно она и в самом деле испытывает оргазм.

Здесь она чувствует себя на своем месте. В том смысле, что может себе позволить приходить сюда, к нему в дом, который был ее, а теперь принадлежит ему, может просто зайти и попросить обо всем, чего хочет. Он словно знакомый, но в то же время другой. Как и много лет назад, она испытывает к нему почти животное влечение. Оказаться с ним — все равно что пройти полный круг, вернуться домой.

—  Эй, — мягко произносит он. — Куда ты улетела прямо сейчас?

Он перестал двигаться на ней и положил ладонь на ее лицо, поглаживая одним пальцем по щеке.

—  Просто задумалась… о том, что было раньше. Ну, ты знаешь.

Его лицо отчего-то мрачнеет.

—  Я все время размышляю об этом.

Он проводит пальцами вниз по ее щеке вдоль линии роста волос, потом дальше за ухо.

—  Я наделал столько ошибок.

—  Нет, — мягко говорит она. — Ничего подобного. Ты ни в чем не виноват, это моя вина. А потом ты просто исчез…

—  Столько лет ненавидел себя за это. Мне следовало быть здесь. Если не с самого начала, то хотя бы после аварии. Я должен был… даже не представляю, каково тебе пришлось.

—  По правде говоря, все те события до сих пор как в тумане, — произносит она.

—  А что произошло? Можешь говорить об этом?

Сара задумывается: ей настолько часто задавали такой вопрос, что история превратилась в старую байку, и ей хочется хотя бы раз вспомнить, как все произошло на самом деле.

—  Мы были на вечеринке, праздновали Новый год. Вести машину должна была я, но, когда пришло время садиться за руль, мне стало нехорошо — недолеченная простуда, — и он сказал, что выпил лишь пару бокалов, поэтому все будет в порядке. Проехать нужно было всего около двух миль. Он слишком сильно разогнался, а дорога была скользкая; машину повело, и она врезалась в стену у подножия холма. Джим ударился головой. Вот и все.

—  А ты не пострадала?

—  Отделалась синяками.

Эйден нежно гладит ее по лицу.

—  Прости.

—  Я думала, с ним все будет в порядке. Конечно, он получил травму головы, и я это видела, но, знаешь, когда нет сломанных костей, ты как будто не ждешь, что…

—  Он так и не пришел в сознание?

—  Нет. Семь месяцев борьбы — с переменными успехами, вверх и вниз, а потом началось воспаление легких.

—  Как же ты справилась? С детьми?

—  С Китти — прекрасно, учитывая, какой она еще была маленькой. Она держалась так смело и благоразумно. А Луис принял все слишком близко к сердцу. Мне всегда казалось, будто он винил меня за то, что я не села за руль. И он прав — я виновата. Не следовало позволять Джиму вести машину.

—  Сара, это несчастный случай.

Она улыбается.

—  Я знаю. У меня ушло много времени на то, чтобы перестать себя ненавидеть. Но насчет Луиса не уверена.

—  Мне стоило вернуться. Джим… — он хочет что-то сказать, но сам себя обрывает.

—  Что Джим?

—  Он бы приказал мне держаться подальше. Но когда его не стало, я должен был приехать.

Сара смотрит на него, и ее сердце гулко стучит в груди. Она уже знает. На самом деле, ей известна вся эта история, она нашла кое-какие улики в бумагах Джима, когда разбирала его письменный стол. Но ей хочется услышать правду от Эйдена. Она желает знать его вариант.

—  Знаю, — говорит Сара.

—  Джим тебе рассказал?