Буддизм. Один учитель, много традиций

Пэйсю — мирянин династии Тан, которого восхвалял патриарх школ хуаянь и чань Цзун-ми, — поясняет, что бодхичитту необходимо зарождать на основе нашего «истинного ума» — чистого аспекта нашего ума, который представляет собой часть нашей природы будды. Она не возникнет из отождествления с сансарическим телом или замутненным умом, который одержим чувственными удовольствиями и мирскими успехами. Наше истинное тело — «совершенное и полное, пустотное и безмятежное», а наш истинный ум обширен и пронизан разумом и осознаванием. Совершенная и полная дхармакая изобилует бесчисленными добродетельными качествами; она пустотна и безмятежна в том смысле, что находится за пределами всех форм и свойств и вечно свободна от беспокойства. Истинный ум обширен в том смысле, что совпадает с дхармадхату — сферой реальности. Он пронизан разумом и осознаванием, потому что представляет собой сосредоточенное, проникающее вглубь, ясное, ведущее исследование озарение. Заключая в себе великие добродетельные качества, он преодолевает ошибочное мышление, такое как ошибочное воззрение о том, что вещи возникают из себя, из другого, из того и другого разом или без причины. Подобно полной луне, сокрытой облаками омрачений, его изначальная чистота проявится, когда омрачения будут устранены. Как сказано в «Аватамсака-сутре»: «Ум, будда, а также существа — между этими тремя нет различий». Этот истинный ум и есть сущность бодхичитты. Когда мы этого не видим, то оказываемся в ловушке ложных концептуальных построений и вовлекаемся в действия, которые удерживают нас в сансаре.

Понимание татхагатагарбхи

В сутрах татхагатагарбхи, популярных в Китае и Тибете, Будда объясняет, что у каждого живого существа есть постоянная, устойчивая и непреходящая татхагатагарбха

, или «сущность будды», — полностью совершенное тело будды с полным набором тридцати двух признаков. Хотя некоторые люди воспринимают это буквально и считают это учением определенного смысла, мадхьямики не согласны с такой интерпретацией и спрашивают: «Если бы будда существовал внутри нас в нашем нынешнем состоянии, разве не были бы мы неведущими буддами? Если сейчас мы уже будды, зачем тогда практиковать путь? Если у нас есть постоянная, устойчивая и непреходящая сущность, разве не противоречит это учениям о бессамостности и не уподобляется самости, утверждаемой небуддистами?» Эти же сомнения были высказаны Маха-мати в «Ланкаватара-сутре»:

Говорится, что преподанная [Буддой] татхагатагарбха по природе своей есть ясный свет; она изначально полностью чиста и существует, обладая тридцатью двумя признаками, в телах всех живых существ. Если по аналогии с драгоценным камнем, завернутым в грязную тряпку, [Будда] сказал, что [татхагатагарбха] завернута в тряпку совокупностей, составных элементов и источников и загрязнена ею; захвачена силой привязанности, гнева и неведения, запятнана загрязнениями мысли и является постоянной, устойчивой и непреходящей, чем же эта предложенная татхагатагарбха отличается от самости не-буддистов?

Проверяя смысл учений о татхагатагарбхе, мадхьямики отвечают на три вопроса.

Каков был окончательный задуманный Буддой смысл; когда он делал эти утверждения? Когда он говорил о постоянной, устойчивой и непреходящей сущности в каждом живом существе, то подразумевал пустотность ума, естественно-пребывающую природу будды, которая постоянна, устойчива и непреходяща. Поскольку ум пустотен от неотъемлемого существования, а омрачения поверхностны, достижение состояния будды возможно.

С какой целью Будда этому учил? В настоящее время некоторые люди не имеют духовной зрелости, и идея бессамостности и пустотности их пугает. Они ошибочно полагают, что эта идея подразумевает полное небытие явлений и боятся, что перестанут существовать, если постигнут пустотность. Чтобы успокоить их страх и постепенно привести их к полному и правильному постижению пустотности, Будда говорил словами, которые соответствуют их взглядам — сказал, что существует постоянная, устойчивая и непреходящая сущность, полностью наделенная тридцатью двумя признаками.