Будет так, как я хочу

— А ты уже напрашиваешься? — решила перевести все в шутку. Понятно, что ему не нравится быть на чужой территории. Зато меня все устраивает. Я на чужую тоже не хочу.

— А есть сомнения, Настя? Неужели, ты думала, что я тебя подвезу до дома, а потом к себе поеду?

— Ну… Может, ты не выспался сегодня… Хочешь отдохнуть хорошенько… А в моей постели не получается… — Старалась не улыбаться, но получалось с трудом.

— А может, это ты надеешься, что сегодня никто не помешает хорошенько обнять подушку и пускать в нее слюни? Чтобы без свидетелей? — Уголок его рта подергивался, но Глебу почти удавалось выглядеть серьезным.

— Ах! — задохнулась от возмущения. — Это когда я слюни пускала? Что ты сочиняешь такое, Глеб?!

— Не знаю. За тобой не замечал такого. Но со мной, каюсь, иногда случается. Когда уж совсем сладко спится… Подумал, может и у тебя есть такая небольшая тайна, которой ни с кем не хочешь делиться…

— Понятно… Мне кажется, у Максима в комоде еще остались его старые слюнявчики… Выдам тебе один. Чтобы подушку мне не испачкал.

Это было так странно и так волнительно: понимать, что вот сейчас Глеб приедет, остановится у моего дома, поднимется со мной в квартиру, и снова останется до утра. И… Наверное, завтра так будет, и послезавтра. Если ничего не помешает. И пока не вернется Максим и бабушка. Перед ними я не готова демонстрировать, что Глеб спит со мной на одной кровати. Хотя… На этом логическая цепочка обрывалась. Я ведь хотела жить полноценной семьей, а это значит, что сыну придется однажды узнать, что мама — не только его мама, но еще и жена, и у папы на нее есть свои притязания.

— Знаешь, Глеб, я очень долго еще буду тебе вспоминать все твои косяки. — Вот к такому выводу пришла неожиданно.

— Вот как… Слюнявчик тоже записан в разряд моих смертных грехов? — Он прекрасно понял, о чем я, но предпочел сохранить игривую нотку в разговоре.

— Я сейчас подумала о том, как сложно будет Максимке принять твое присутствие в моей жизни.

— Именно в твоей?

— Ну, представь, он привык, что его мама — только его, и ничья больше. А потом приходит какой-то дяденька, говорит, что он его папа… А потом — хоп, и укладывается к маме в кроватку! А раньше такое было позволено только Максиму!

— Мне кажется, ты забегаешь далеко вперед, Настен. Меня сейчас больше волнует, как Максим вообще воспримет новость про отца. И как на меня отреагирует…

Глеб заглушил двигатель — как раз нашел место на парковке — и теперь внимательно смотрел на меня. Впервые за все время нашего знакомства я видела такое неприкрытое беспокойство в его глазах.

— Ты что, серьезно переживаешь на эту тему, Глеб?

— Я боюсь до усрачки, если честно.

— Маленького милого мальчика? С ума сошел?

— А если я ему не понравлюсь? И он скажет, что не хочет такого отца?

— Значит, пойдешь на пересдачу. И будешь стараться, пока не понравишься. Я ему больше никого искать не стану. — Разозлил. Мало мне было своих собственных сомнений, а теперь еще и его добавились.

— Смешная ты, Настена. Можно подумать, у меня есть другой выбор. Измором возьму, но от вас теперь не отстану.

— Может, домой уже пойдем, а? У нас скоро очередной сеанс связи. Хочу хоть сегодня быть к нему готовой.

— С мамой познакомишь? — Глеб успел выйти из машины и уже подавал мне руку, чтобы помочь выбраться.

— Думаешь, пора? — в голове бродили сотни незаданных вопросов, мысли роились и гудели, жалили, словно пчелы… Но и они утихли, стоило Глебу обнять меня. Оказалось, что я очень соскучилась по его рукам. А как только ощутила их прикосновение — даже сквозь несколько слоев одежды — сразу стало просто и легко. И уютно, как когда-то прежде, очень давно.

— Уверен, что нельзя затягивать. Лучше сейчас, чтобы она успела подготовиться морально. Представь, если мы приедем спонтанно, ничего не говоря? Да меня же просто из дома выпрут, и на порог не пустят, и Макса ни за что не покажут…

— Ты наговариваешь на моих родных. А ведь совсем их не знаешь.

— Поверь, я бы такого зятя еще и с лестницы спустил, окажись на их месте.

— Мама не спустит, она не такая. А вот бабушка… да. Дождется, пока докатишься до нижней ступеньки, а потом еще и плюнет сверху. Или еще чего придумает. Или вспомнит из своих сериалов.

— Очень боюсь твою бабушку. Значит, будем знакомиться с ней первой. — Он опять улыбался и уже тянул меня к подъезду.

— Интересно… Максима он боится, а бабулю — нет?

— Бабушке придется принимать твой выбор, даже если он ей не понравится. А вот у сына есть право своего собственного выбора. И на него никто не сможет повлиять.

— Ты откуда взялся, такой умный? Так хорошо разбираешься в вопросе… Меня терзают смутные сомнения, Глеб. А это у тебя первый такой опыт?

— Какой?

— Ну, ты так рассуждаешь на эту тему… Словно уже приходилось так знакомиться с подросшими детьми… — Эта идея пришла мне в голову только что. И очень сильно не понравилась. Даже больше, чем идея про его бывших женщин.

Часть 2. Глава 26

— Настя, не придумывай. До последнего времени я вообще считал себя бездетным.