Будни имперской разведки

– Ну, раз по делу, тогда проходите. – Он кивнул и посторонился, пропуская нас в тесную каюту. Помещение не поражало размерами, но внушало уважение своей обстановкой – во всю стену висела карта восточного побережья материка. На столе я заметил массивные медные приборы, предназначение которых для меня оставалось загадкой. В голове почему-то всплыло загадочное слово секстант, хотя, скорее всего, это было нечто совсем другое. На другой стене висела настоящая (и очень, очень старая) абордажная сабля – интересно, где он ее раздобыл? Империя никогда не вела войн на море, здесь даже пиратов нет – им просто грабить некого. Если же проходит слух, что какой-то из торговых кораблей был все-таки ограблен, такие просоленные моряки, как капитан Себьёрн, бросают все дела и радостно отправляются на поиски безумцев, которые решили обогатиться таким способом. В общем, я даже ни разу не слышал здесь историй про морских разбойников.

Капитан заметил мой интерес к оружию.

– Что, гадаешь, откуда у меня такое чудо, парень? – он криво улыбнулся в усы. – Это нездешняя. С родины привез – все мое имущество. Ну, еще кое-что было, конечно. Я, как и ты, не коренной имперец. Вы приземляйтесь, парни. Огрунхай, койку откинь и садись.

Я даже удивился – не каждый день встречаешь товарища по несчастью.

– Разрешите полюбопытствовать, как вас сюда занесло?

– Да та же, как и тебя, полагаю. Дома меня искали все, кому не лень, пришлось бежать. Можно было податься куда-нибудь на сушу, но я без моря не хочу. Привык уже, да и делать там ничего не умею.

– И как вам тут? – вопрос вылетел непроизвольно, даже удивился себе – мне действительно интересно.

Моряк подошел к небольшому шкафчику, достал большую, темно-зеленую бутылку, заполненную чем-то мутным, и четыре маленьких стаканчика:

– Рома здесь не делают, это плохо. Всего четыре бутылки осталось. Климат не тот для рома… А в остальном неплохо – на родине-то мне капитаном стать никак не светило. А здесь вон, видишь, сподобился. Дома жена ждет, и при том любимая. Дети… Если б не ром – совсем доволен был бы.

Он подошел к столу, расставил стаканчики и аккуратно их наполнил.

– Угощайтесь, парни. И, кстати, что за дело-то у вас?

– Ты ведь в курсе, куда и зачем нас везешь? И, может, даже знаешь, что в дороге были проблемы?

Шеф, с любопытством принюхался к новой выпивке и осторожно пригубил жидкость. Капитан, видя такое кощунство, сморщился, как будто съел что-то горькое, а потом залпом осушил свою посудину.

– Как же, слышал.

– Ну, так есть основания предполагать, что неприятности могут продолжиться. – Шеф решился и тоже допил ром одним глотком. Прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям, довольно причмокнул. – Короче, гаденыш, который за нами охотится, – маг. И он может принять любую личину, какую захочет. Наша ведьма утверждает, что он здесь, на корабле. Так вот, ты ничего странного не замечал среди матросов?

Рука капитана замерла на полпути к бутылке.

– Неприятные вещи, говоришь. Очень неприятные. Я бы тебе дал в морду за такие предположения, но уж, так и быть, воздержусь. Странностей не было. Все как всегда. Команда большей частью даже на берег не сходила, как из рейса вернулись, сразу вас приняли. – Он все-таки наполнил еще раз стаканчик себе и орку.

Мы с Ханыгой, не сговариваясь, решили не отставать и тоже выпили свои порции. Зелье оказалось то еще – у меня аж слезы на глаза навернулись. Гоблин, похоже, тоже мучительно сдерживал желание попросить чего-нибудь, чтобы запить эту отраву. Правда, через секунду по телу разлилось тепло, и я подумал, что что-то в нем есть.

– Боцмана вот только забрали, он месяц на суше обретался, в прошлый рейс его по голове приголубило во время шторма. И теперь еще не отошел, бедолага. Но проверять его я вам не позволю. Ладно бы доказательства какие были, а если окажется, что с парнем все в порядке? Как я команде в глаза смотреть буду?

Я вспомнил боцмана – угрюмого, неуклюжего толстяка, который редко показывался нам на глаза и все больше отлеживался у себя в каюте. Вообще-то, по комплекции он совсем не походил на нашего врага, как я его себе представлял, но мало ли какие у него возможности.

Заметив, что мы стали усиленно переглядываться, капитан слегка хлопнул рукой по столу:

– Парни, вы поняли, что я сказал? Никаких допросов мне чтоб! Я не хочу, чтобы парень подумал, будто его в чем-то подозревают. Наблюдайте, раз уж вам неймется, хотя я не верю, что с ним что-то не так. Но так, чтобы никто ничего не заметил, ясно?

Мы неохотно кивнули.

– Вот и хорошо, я на вас полагаюсь. А теперь еще по стопочке, и валите отсюда, мне на вахту через три часа, а я тут с вами набираюсь!

Мы с Ханыгой вежливо попрощались, шеф пожелал чего-то витиевато непристойное.

– Как будем решать проблему? – спросил шеф.

– Сначала спросим, что по этому поводу делает наша прекрасная ежиха, – рассудительно ответил Ханыга, который, оказывается, тоже неплохо разбирается в эльфийских именах. – Может, пусть она опять поблекнет, как тогда, на берегу, и последит за ним?