Бумажные души

За последние несколько часов в воздухе Ювва переменился физически. В жилистом семидесятилетнем теле не осталось и следа медлительности. Насколько Луве понимал, Ювва не только управлял вертолетом, но мог и целыми днями не слезать с седла мотоцикла или снегохода, когда надо было перегнать миль на двадцать по бездорожью стадо из четырехсот оленей.

Теперь его движения стали быстрее и естественнее. Изменилась даже манера говорить.

– Мы считаем, что здесь есть люди, – сказал он в микрофон гарнитуры. – Отправьте сюда пожарный самолет.

– Я посмотрю, что у нас есть, – прохрипел голос в динамиках.

Ювва выключил радио. Луве взял бинокль и посмотрел в сторону заброшенного хутора. Серый бревенчатый дом виднелся меньше чем в километре. Вокруг тянулись открытые пространства.

Оливия, сидевшая рядом с Луве, наклонилась вперед.

– Неужели в горах все действительно так плохо? Мне казалось, что в долине хуже.

– Это только кажется. – Ювва потянул штурвал на себя: им предстояло набрать высоту. – Газы от горения порывами ветра разнесло вверх по горе, они очень быстро высушили влагу, которая еще оставалась в траве. В норме низовые пожары распространяются со скоростью десять метров в минуту, но это южный склон, здесь много солнца, а чем круче склон, тем быстрее бежит огонь, образуется еще больше газов… Скорость увеличивается вдвое, до двадцати метров в минуту. – Ювва указал вниз и налево. – Вон, смотрите.

В траве уже виднелись несколько новых очагов, огонь быстро приближался к открытой местности и заброшенному дому. Луве посмотрел вниз, на огневой фронт: центр светился белым, что свидетельствовало о более сильном жаре, чем у красновато-желтого пламени, пожиравшего верхушки деревьев. Затем Луве стал осматривать верхнюю часть склона, где ширилось поле.

Краем глаза он заметил между двумя выступами движение, навел резкость и затаил дыхание, чтобы бинокль не дергался.

Однако не увидел ничего, кроме волнами ходившей под ветром высокой травы.

Движение мелькнуло метров на двести-триста левее, вне зоны, которую захватывал тепловизор вертолета, и экран не показывал Луве ничего, кроме равномерно серого пейзажа, последних покрытых травой склонов перед домом.

Луве повернулся к Оливии, которая изучала местность внизу в бинокль с тепловизором.

– Проверьте, пожалуйста, левее, в траве между двумя выступами. Там нет источника тепла?

– Местность вижу хорошо, там ничего похожего на людей… Но я продолжаю искать.

Когда на экране, который показывал покосившийся бревенчатый дом, появилось слабое белое мерцание, Луве подался вперед.

Вскоре источник тепла перестал мерцать, обрел форму и четкие очертания, и Олунд повернул рукоятку реле, увеличив изображение того, что было внизу. Все всматривались в экран.

Луве слышал, как рядом с ним часто дышит Оливия.

– Два или три человека?

– Три, – сказал Олунд и еще увеличил изображение. – Один поменьше, наверное, ребенок, и два побольше. Все лежат, двое больших рядом друг с другом.

– На луг приземляться нельзя, – объявил Ювва. – Туда огонь быстро доберется. Попытаемся сесть во дворе, за каменной стеной. – Он оглянулся. – Видите что-нибудь, что может помешать посадке?

Луве казалось, что все его способности к умозаключениям распадаются на глазах, но он постарался взять себя в руки.

– Деревце рядом с домом, – сказал он, чувствуя, как пересохло в горле.

– Дерево я тоже вижу, – отозвался Ювва. – Оно не проблема. Поверхность довольно большая, приземлиться можно, а что там с камнями или неровностями?

Луве не видел ничего, кроме травы, но он не мог определить, насколько она высока и не скрывается ли в ней что-нибудь.

– Не вижу… Вроде все ровно, – сказал он. – Я крикну, если… – В горле саднило, и он сглотнул.

– Пойдет, – решил Ювва. – Держитесь… Ветер порывистый, да и тесновато.

– С точностью до миллиметра, – проговорил Олунд, когда они начали снижаться, и деревце, он увидел, оказалось с его стороны.

У Луве заложило уши, и ему вдруг стало спокойно.

* * *

Он не сразу осознал, что они стоят на земле.

Лопасти за окном вращались все медленнее, а потом и вовсе металлически лязгнули и замерли в нескольких метрах от узловатых ветвей дерева.

Дым на земле был значительно гуще, чем казалось сверху. Из терзаемого ветром дома не доносилось ни звука.

– Теперь действуем быстро, – распорядился Ювва.

Глава 71

На заброшенном хуторе

Последним, что увидел Олунд на экране тепловизора перед приземлением, было тепло трех тел. Тепло было живое, но тела лежали пугающе неподвижно, хотя ветер, поднятый вертолетными лопастями, рвался в щели бревенчатых стен. Олунд понимал, что надо торопиться, в воздухе взвихривались хлопья сажи, небо потемнело, но что-то подсказывало ему, что сейчас лучше соблюдать спокойствие и быть внимательнее. Он осторожно открыл рассохшуюся дверь.

Дверь проскребла по полу. Олунд услышал, как в доме кто-то закашлялся.

– Нино? – прошептала Оливия, стоявшая позади него.

Окна были заколочены, и в доме стояли полумрак и тишина. В открытую дверь Олунд увидел две ноги, потом еще пару ног. В темноте кто-то зашевелился.