Бумажный театр. Непроза

толстяк: В нашем распоряжении сто тридцать семь признаков, достоверно связанных с наследственными задатками. Весь последний месяц я проводил расчеты на основании закона ключевых рядов и получил неутешительные результаты. То, чем мы располагаем, лишь ничтожная доля необходимых нам сведений. Расчеты показали, что наследственных задатков в каждом организме десятки тысяч. Может, сотни. И все они распределены в двадцать три группы. Возможно, когда-нибудь будут составлены полные карты наследственных задатков человека. И тогда можно будет говорить об ошибках, которые совершаются при передаче свойств от родителей к детям. Сегодня это невозможно. Наши логические методы не поддерживаются технологиями.

старец: А что алхимики? Работая с трансмутацией металлов, они совершили много научных открытий. Нет ли у них подходящих технологий?

толстяк: Не думаю. Научный азарт алхимиков питается корыстолюбием: большинство алхимиков заняты превращением грубых металлов в золото. Наука их не интересует.

старец: А что удалось тебе, брат Хуан?

юноша: Я исследовал рождаемость младенцев по церковным книгам и сравнивал с увеличением рождения монстров. Получилось, что через двадцать один год рождаемость детей приблизится к нулю.

старец: Как ты производил расчеты, брат Хуан?

юноша: Я использовал ключевые ряды.

старец: Да, печальное сообщение. Природа не знает беззакония. Она знает ошибки. Я полагаю, что история с этими зверушками – одна из ошибок природы. Так, двадцать один год, если верить исчислениям брата Хуана… Как монахи, мы обязаны молиться о спасении рода человеческого, как ученые – сделать все возможное для избавления человечества от этой напасти.

В нашем мире разрыв между теологией и наукой столь велик, что сегодня мы даже не имеем возможности вслух об этом говорить. А между тем нам остался только один запрещенный инструмент воздействия на реальность: магия! Хотя христианская доктрина отвергает магию, но в религиях более древних еще осталось много мастеров, которые успешно ее практикуют. Генерал Торквемада вряд ли правильно истолкует наши исследования.

Брат Педро, Толстяк, кивает.

толстяк: Можно и у нас поискать! Среди алхимиков.

лысый: Нет, нет! Все они проходимцы!

толстяк: Нет, иногда встречаются истинные ученые! Я знал одного такого в Брюсселе!

старец: Кажется, единственная возможность – попробовать обратиться к магам. Был у меня когда-то один знакомый араб! Великий маг! Вот кого надо призвать.

эпизод 13. роддом

Две акушерки сидят в комнатке и пьют чай. Обе удручены.

валя: Опять чудовище родилось.

тамара: А я в прошлую смену приняла. На УЗИ уже было видно, что это не ребенок. Врачи сбежались смотреть. С кафедры акушерства и гинекологии человек десять пришли. А что толку?

валя: Придушили?

тамара: Ты что? Закона такого нет. Это все равно как убийство ребенка будет.

валя: А я сегодня своими руками придушила.

тамара: Валя, у меня дочка беременная, я прямо ночей не сплю: а вдруг…

валя: УЗИ надо делать почаще. Анна Петровна инструктаж делала – сказала, что первые изменения плода они замечают на пятом месяце. Да пусть дочка твоя аборт сделает. Не дай бог родится… неведома зверушка.

тамара: Лида моя три года не могла забеременеть. Ей так ребенка хочется.

валя: А зверушку хочется?

тамара: Я вчера к дому подхожу, а у нас напротив дома на Лефортовском валу роддом. Вижу, спецмашина подъезжает. И сколько же их по Москве рождается?

валя: У нас за последний месяц девять, роддомов в Москве двести, вот и считай.

тамара: А по стране? Ой!

эпизод 14

Тизьенский монастырь. 1484 год.

В зале библиотеки Старец и Толстяк. Входит, переваливаясь с ноги на ногу, странный изуродованный человек в сутане. Становится на колени перед Старцем.

старец: Доменико, ты ли это? Живой?

доменико: Вашими молитвами и еще более вашим заступничеством. Я полностью оправдан и продолжаю службу. Привез буллу от папы Иннокентия VIII.

Доменико изуродованными руками вынимает из-за пазухи свиток, кладет перед Старцем.

старец (разворачивает, читает): Summis desiderantes affectibus… Ступай, Доменико, в трапезную. Там тебя накормят. Отдохни денек-другой перед обратной дорогой.[10]

Доменико, кланяясь, уходит.

толстяк: Доменико Диорес, как я догадываюсь?

старец: Да, он. Немалых трудов стоило вырвать его из рук “светоча Испании”.

толстяк: А в чем состояло обвинение инквизиции?

старец: Когда генерал Торквемада начал сжигать арабские и еврейские библиотеки, Доменико укрыл несколько поистине драгоценных книг. Я выкупил тогда эти книги и хлопотал о его освобождении. Но пытки он прошел. Взгляни сюда! Папская булла!