Бунич Игорь – В центре чертовщины

Е.Спарроу: Я думаю, что вам лучше спросить об этом у самого аббата.

Джаккобс: Я спрашиваю вас.

Е.Спарроу: Аббат очень рано ложится. В девять часов он уже всегда в постели.

Джаккобс: Почему вы до сих пор не уехали домой?

Е.Спарроу. До конца войны это было просто невозможно, а затем я не хотела

бросить дядю, пока не кончится это проклятое дело. Кроме того, вы бы, наверняка, не

позволили мне уехать.

Джаккобс: Хорошо. Пока у меня нет больше вопросов.

Стенограмму вёл сержант Уикли USA-R”.

Джаккобс был, вероятно, настырным парнем. К протоколу допроса приколота

карточка, на которой было напечатано на машинке:

“Зигфрид Блюммен, 1919 года, оберштурмфюрер СС. По непроверенным данным,

попал в плен в “рурском мешке”. Разыскать не удалось”.

II

Бывший обер-лейтенант вермахта Гельмут Киндерфельд отвечал на вопросы с

большой неохотой. Мы сидели в канцелярии лагерной комендатуры, уступленной нам

комендантом лагеря военнопленных в Майнао. Киндерфельду всё надоело до чертиков, и

он, как и все его товарищи, с нетерпением ждал репатриации.

— Мне нечего добавить к своим показаниям, — угрюмо проговорил бывший

командир роты средних танков.

— Я внимательно прочитал ваши показания, Киндерфельд, — сказал я, — и не прошу

никаких добавлений по существу. Меня интересует, не сложилось ли у вас впечатление,

что Лозер просто хотел от вас отделаться?

Киндерфельд пожал плечами.

— Моя рота была передана ему по его просьбе.

Я стал развивать свою мысль дальше.

— Безусловно, вы были ему необходимы для прорыва из города. Лозер мог знать, что

начнётся восстание, и попросил о танковой поддержке.

Киндерфельд в сомнении покачал головой.

— Если вспомнить обстановку того времени, то мы были ему ещё нужнее за

пределами города...

Я прервал его.

— Киндерфельд, я хочу, чтобы ваша мысль начала работать в следующем

направлении. Представьте себе, что ещё задолго до выхода автоколонны из Неаполя у

Эриха Лозера созрел план укрытия своих грузовиков где-то между Аверсом и Кайдарой.

Как это ни фантастично, но постарайтесь представить. Вспомните, что, судя по вашим

словам, у Лозера не было даже ни плана, ни выработанного маршрута движения после

прохода Кайдары,

Если бы этот маршрут был, то о нём, прежде всего, должны были поставить в

известность вас как командира авангарда. Кроме того, я далеко не эксперт в стратегии, но

мне кажется странным, что танковый авангард шёл в пяти милях впереди колонны. В

случае нападения танки были бы отрезаны от основных сил. Как вы считаете?

— К чему вы клоните? — поинтересовался Киндерфельд.

— А к тому, — продолжал я, — что у меня складывается впечатление, что Лозер не

собирался идти дальше моста через Лойу, у него в голове уже был составлен чёткий план

укрытия автоколонны, а вы ему мешали. Вы, армейцы, — люди посторонние в эсэсовской

среде, вам он не мог доверять, как своим людям. Вот он и погнал ваши танки на

противотанковые орудия нашего десанта.

— Ваши парашютисты подбили три танка. А где остальные?

— Вероятно, там же, где и грузовики Лозера.

Киндерфельд задумался.

— Мне показалось странным, — сказал он, — что Лозер выбрал дорогу на Кадейру

через Аверс. Эту дорогу, как вы уже сами, наверное, могли убедиться, лишь с большой

натяжкой можно назвать шоссейной. Она узка, окружена скалами и пустынна. Это в то

время, когда на ту же Кадейру идёт магистраль Неаполь-Рим, которая тогда кишела

нашими постами и гарнизонами.

— Это именно то, что меня интересует, — обрадовался я. — Если бы автоколонна

достигла Кайдеры, она бы так или иначе вышла на магистраль Неаполь-Рим-Милан. А

если изучить план города, то невольно приходишь к выводу, что прорыв с территории

военно-морской базы на эту магистраль короче и удобнее, чем на дорогу через Аверс.

Джордж, сидевший до этого молча, вмешался.

— Вы не можете вспомнить, господин Киндерфельд, последних слов Лозера по

радио?

— Он приказал прорываться через завал, потом начались сильные помехи, и тут я не

могу точно сказать, почудилось мне, или я действительно слышал его крик: “Всем

соблюдать спокойствие! Оставаться на местах! Не выходите из машин, или вы погибнете!”

Может быть, даже это был не Лозер, а командир какого-то следующего за мной танка.