Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs.

И сразу понял, по безмятежному лицу девушки, по её лёгкой улыбке, как, должно быть, глупо, звучит мой вопрос.

— Хватит дрыхнуть! — весело сказала она.

— Сколько времени? — спросил я первое, что пришло в голову.

— Обед уже!

Я огляделся. Между двумя спальными местами лежали сложенные в стопочку вещи Алёны.

— Я чего, палатки перепутал?

— Да, завалился среди ночи, с таким перегаром, что все комары сразу опьянели и улетели!

Поднявшись, я вылез из палатки, оставив Алёну одну. Мышцы болели, словно я вчера разгружал свой вагон с арбузами. Борис, сидевший у костра, увидев меня, привстал:

— Красава, камрад, наш человек! — крепко пожимая мою руку, он многозначительно подмигнул, и начал изображать руками лыжника, с силой отталкивающегося палками от снега.

Серёга и Света тоже заулыбались, увидев меня.

Я вернулся в палатку:

— Я вчера… — начал было я, но не смог сразу подобрать нужного слова.

— Нет, — Алёна поняла, о чём я хочу спросить её. — Если только чуть-чуть! — улыбнувшись, добавила она, показав это самое «чуть-чуть» отведёнными друг от друга, на сантиметр, пальцами.

— Чего, серьёзно? А чего так мало? — включил я дурака, поняв, что Алёна шутит.

Она проигнорировала мой вопрос, по поводу «мало»:

— Ты вчера ко мне под одеяло залез, я уже приготовилась тебе хорошенечко вмазать, с коленки, как ты сразу уснул.

— И чего дальше было? — на секунду представил я себя со стороны.

— Да ничего! Я как раз начала мёрзнуть — и тут ты появился! Спали мы с тобой в обнимку — грели друг друга. Ночью тебе снилось чего-то, кричал.

— Мне очень стыдно! Перебрал я вчера, с Борисом, вот и понесло на автопилоте в свою палатку! — оправдывался я.

— Да ничего! — спокойно ответила Алёна. — Я уже давно с мужиком не спала, хоть вспомнила, как это! Этот придурок, Борис, меня сегодня с утра подкалывает, мол, круто вы с Симаком ночью покувыркались! Я уже прописала ему котелком пару раз в лоб!

— Я ему скажу, чтоб не переставал. Объясню, что ничего не было!

— Да ладно! — отмахнулась Алёна. — Пусть стебается, на здоровье. Пока мы смеёмся — мы живём! Есть такая пословица! — пояснила она. — После шуток наших больничных пациентов, шутки Бориса выглядят невинно и безобидно!

— А чего я говорил, во сне?

Она на миг замолчала, и словно нехотя, ответила:

— Машу звал, и кого-то материл.

— Громко кричал-то?

— Нет, я тебя сразу успокоила, так, что даже Светка ничего не слышала!

— Спасибо тебе! — сказал я.

— За что?

— За человечность. Таких, как ты, девушек мало!

— Ладно, «казанова», не вгоняй меня в краску, иди лучше борщ покушай, пока не остыл! — рассмеялась она, и вправду, немного покраснев.

Я, взяв из находящейся в машине сумки с личными вещами, бритвенные принадлежности и полотенце, медленно побрёл в сторону реки. Вчерашний вечер, случай в «ДОТе», казался сейчас дурным сном, не могло быть этого Штефана на самом деле. Часто доводилось слышать истории о том, как жадный до хабара бродяга забирается в подземный бункер, вдыхает какой-то газ, и видит глюки — но не думал, что это может произойти и со мной! Почти всегда такие поисковики остаются в подземке. Но если посчастливится остаться в живых и выбраться на воздух — то все в один голос говорят, что видели то — о чём мечтали, то, что они хотели увидеть, спускаясь в эти подземелья. Прямо «комната исполнения желаний» Стругацких, для многих ставшая могилой. Да, так и получается, я видел всё то — о чём мечтал на тот момент, то — чего я мечтал найти в этом «ДОТе». Пулемёт — ну не может такого быть, чтоб он так сохранился, да и патроны эти. Нет, быть такого не может! Из раздумий меня вывел крик:

— Эй, Симак! — кричал, судя по голосу, Аскет, но кричал он довольно далеко, и я толком не смог разобрать слов.

Оглянувшись, я обшарил глазами поляну и прилегающий лес — но никого не увидел. Опять глюк? Так можно и «белку» поймать. Я медленно брёл по заросшему травой полю, по направлению к лагерю. И тут окрик Аскета повторился, но уже ближе. Теперь я увидел его. Он бежал из леса в мою сторону, и размахивал руками.

— Стой, Симак, стой!

Я остановился. Нас разделяла река, и он без труда преодолел неглубокое водное препятствие.

— Не двигайся! Мина!

Я всё понял. Ведь вчера Аскет с Беркутом понатыкали на нашем поле мин. И теперь, чтоб подойти к реке, нужно знать скрытую от посторонних глаз топу. Да ещё и автомат я оставил в лагере — мой авторитет, как опытного поисковика, в глазах Наёмника заметно пошатнётся. Что значит потерять авторитет в поле? Это когда ты находишь мину, и говоришь всем, чтоб не подходили близко — в ответ все смеются над тобой, и не принимают твои слова в серьез. Как в сказке про мальчика, который увидел волков. Авторитет — это когда тебе безоговорочно верят, и не нужно тратить силы и время на убеждение публики в своей точке зрения. Авторитет может быть лишь у того, кто всё делает правильно — по крайне мере у того, кто может обосновать свои действия, и в конечном итоге добивается цели.

Аскет подбежал ко мне. Его похожие на охранные штаны, с карманами на лицевой стороне брючин были по колено мокрые; десантные берцы измазаны глиной и свежим илом.