Буря в бокале

– Кощунственны слова твои,– сурово произнёс Унцио, хотя в глубине души сам не раз терзался подобной крамольной мыслью. В другой раз и при других обстоятельствах, он с удовольствием порассуждал на спорные теологические темы за кружкой ядрёной скрутиловки, закусывая чем-то мясным, но только не сейчас – ему не терпелось скинуть с себя груз ответственности в виде древней статуэтки, давящей в прямом смысле слова ему в бок.– Ладно, некогда мне вести разговоры переубеждая, неотложные дела веры требуют моего участия в другом месте, так что непорочным именем Мируса я призываю пропустить меня и не чинить препятствия.

«Похоже он созрел»– отметил про себя опытный наёмник, видя все признаки готовности оппонента идти на пролом.

– Не делай этого!

Крикнул Малек в отчаянье, обращаясь к Фреду. Но тот словно не слыша его, демонстративно отступил в сторону, освобождая проход монаху. И дело тут было вовсе не в эффекте прозвучавших напыщенных фраз монаха, наёмник всегда относился к представителям носителя света Мируса, как к успешной коммерческой организации не испытывая не малейшего благоговейного трепета перед ними. А в том, что он, несколькими минутами ранее приметил, как под лестницу возле входа юркнула круглая смутно знакомая фигурка некого синора, всё это время пристально пронаблюдавшего за ними из своего укрытия. Для монаха и Малька этот манёвр прошёл незамеченным или попросту они не придали этому значения, чего нельзя было сказать о намётанном глазе специалиста по сугубо деликатным вопросам. Он скорее не понял, а почувствовал, что появился новый участник пожелавший заявить свои права на статуэтку. Ничего не говоря и не показывая вида, что заметил его, Нойс решил не форсировать события, посмотреть, на то, что будет происходить далее. Поэтому, нисколько не чиня препятствия, сделал шаг в сторону, беспрепятственно пропуская пятившегося спиной вперёд Унция.

Тот в свою очередь шел, не сводя глаз с Нойса и Малькома ожидая от любого из них или даже от обоих сразу вместе взятых подвоха совместного какого-нибудь, пребывая в полном неведении, что впереди его поджидает опасность. И когда он поравнялся с местом, где затаился таинственный незнакомец, оттуда на его с проплешиной затылок обрушилась объёмная бутыль, наполненная чем-то мутным до самого горлышка. Надо отдать должное крепости его черепной коробки и того, что находилось внутри неё. Как подкошенный Унцио рухнул вниз, но сознание не потерял при этом, пребывая всего лишь в лёгком нокдауне. Тем не менее, круглому низенькому человечку, вполне хватило этого, чтобы подхватить сумку, выпавшую, из ослабленной хватки руки монаха и броситься прочь на выход. Фред и Мальком, недоумённо переглянувшись, кинулись следом.

– Поторопись Винченцо, твой выход,– Кому-нар-ать сверился с золотыми часами на цепочке, что крепились к маленькому кармашку его цветастой жилетке,– ровно через три минут! Так что будь наготове, не упусти шанс заявить о себе в полный голос на всё королевство! Да, ты не ослышался молодой человек, на абсолютно всё королевство! Ибо сегодня ты вместе со своим дрессированным зверьком будешь демонстрировать своё мастерство, своё умение, без преувеличения самым влиятельным и известнейшим донам и доньям всей великой Бурляндии! Помни об этом, когда выйдешь на сцену…

– Что ж, я польщён таким высоким доверием, оказанным нам уважаемый Кому-нар-ать,– встал с плетёного стула Вин.– Мы он кинул взгляд на Зака,– готовы на все сто процентов и горим желанием доказать, что не зря едим свой хлеб… «Ну, вот и всё, дороги обратной нет, обречённо подумал Винченцо». При этом ощущая непривычную лёгкость, как будто камень всё время давивший ему на плечи внезапно свалился.

– Я рад видеть тебя молодой синор в столь приподнятом настроении духа!– растянул до ушей улыбку импресарио.– С таким настроем идут покорять без малого целый мир!

«Или на плаху» про себя добавил Вин, вслух сказав же.– Не будем забегать вперёд, на очереди королевство, а миром займёмся опосля выступления нашего.

– Ого-го! Вот это да! Какой настрой!– Кому даже зааплодировал,– не каждый день приходиться встречать таких самоуверенных артистов. Ваши слова синор Винченцо просто-таки до невозможности заинтриговали меня! После них, я пребываю в предчувствии чего-то поистине грандиозного! Вполне возможно сегодняшним вечером на небосклоне славы засияет новая звезда! Давно такого не случалось, хочу заметить, очень давно со времён Великого Катиброса и семерых медвежат. Я просто трепещу весь, предвкушая это знаменательное событие!

Тут кто-то снаружи позвал импресарио и тот, извинившись быстренько засобирался, кинув напоследок,– я исчезаю, желая вам с Заком, как всем и всегда ни пепла, ни золы!