Буря Жнеца. Том 1

Ублюдок прав. Очевидно, я не так уж хорош в пикировках. Для оул, в конце концов, это образ жизни. Но и малазанские армии в этом хороши – неудивительно, что я никогда не подходил им на самом деле.

Мимо пробежали полдюжины детишек, за которыми топал перепачканный в грязи карапуз. Увидев, что щебечущая стайка скрылась за палаткой, карапуз заревел.

Ток хмыкнул. Совсем как я.

Он издал грубый звук, и малыш обернулся, округлив глаза. Потом засмеялся.

Глазница снова жутко зачесалась, и Ток поскреб ее, потом, к собственному изумлению, снова испустив грубый звук. Невинное развлечение. Ток, возьми пирожок.

Красная Маска стоял на краю обширного лагеря, изучая горизонт на юге.

– Там кто-то есть, – негромко произнес он.

– Похоже на то, – согласился Натаркас. – Чужие – и ходят по нашей земле, как по своей. Вождь, ты обидел Торанта…

– Торанту следует поучиться уважению. И пусть поучится как наставник десятка неугомонных подростков. Когда он вновь присоединится к нам, будет мудрее. Ты оспариваешь мои решения, Натаркас?

– Оспариваю? Нет, вождь. Однако порой буду переспрашивать, если мне потребуется лучше их понять.

Красная Маска кивнул, затем обратился к воину, стоящему чуть в стороне:

– Запомни эти слова, Масарк.

– Запомню, – ответил молодой воин.

– Завтра, – продолжил Красная Маска, – я поведу своих воинов на бой. В Баст Фулмар.

Натаркас зашипел и сказал:

– Проклятая долина.

– Мы будем чествовать кровь, пролитую там триста лет назад, Натаркас. Прошлое умрет, и отныне мы будем смотреть лишь в новое будущее. Новое во всех отношениях.

– Эта новая тактика сражения, вождь, – я вижу в ней мало чести.

– Ты прав. Ее там нет. Такова необходимость.

– А необходимость означает отказ?

Вождь посмотрел на воина, чье лицо было раскрашено красным в подражание его собственной маске:

– Когда старые пути обещают поражение, то да. От них нужно отказаться.

– Старейшинам будет трудно принять это, вождь.

– Знаю. Это не их война. Моя. И я выиграю.

Они замолчали. Ветер призрачно стонал над землей за помин мертвой травы.

Глава одиннадцатая

«Море без водыразбрасывает белые кости,размолотые и выбеленные,как пергамент,на моем пути.Но эти письмена,царапающие мой след,

не имеют историии не могут ничемприкрыть мою судьбу.Небо растеряло облакапод рваным ветром,который никогда не веетнад этими отмелямина нехоженых тропах.Ветер вздымает волны,невидимые из раковиныневыполненного обещания,мерзкая соленая ложь

щиплет мой язык.Я жил у моря когда-то,гравируя историивдоль бесконечной полосыразворачивающихся свитков,обломков и водорослей».Рыбак Кель Тат, «Слухи моря»

Вечером шел дождь, и это хорошо – ни к чему палить весь лес дотла, народ и без того все время косился. Издевались над его выходками, твердили, что он воняет, и никто не подходил к нему на расстояние его громадной заскорузлой руки. Впрочем, подойди кто из соседей теперь, мог бы лишиться рук и ног – за годы унижений и издевательств.

Старый Дед Эрбат больше не толкал свою тачку от фермы к ферме, от лачуги к лачуге, собирая экскременты, под которыми погребал идолов тартенальских богов на давно забытой поляне в лесу. Больше нет нужды, в конце концов. Проклятые древние кошмары мертвы.

А вот соседей не радовала нежданная отставка Эрбата, ведь теперь вонь отходов начала заползать в их дома. Лентяям раньше и в голову не приходило углубить выгребные ямы – разве Старый Дед не очищает их регулярно? А вот вам шиш.

От одной этой мысли становилось легче на душе. Эрбату хотелось исчезнуть в лесном сумраке, укрыться от всех. И идти себе, пока не дойдет до деревушки или поселка, где никто его не знает и никто о нем не слышал. Смыть под дождем весь запах, стать добрым, безобидным старым тартеналом-полукровкой, который может за монету-другую починить что сломалось, включая плоть и кость.

Значит, идти. Оставить старые тартенальские земли, бежать прочь от сорняками заросших статуй на полянах с буйной зеленью. И даже, пожалуй, прочь от древней крови своего наследия. Не все же целители – шаманы, правда? Никто не станет задавать лишних вопросов, если лечить правильно, а это он умеет.