Буря Жнеца. Том 1

И тут она вернулась. Когтистые пальцы потянулись к его лицу – схватили что-то, оторвали… Боль! И совсем рядом – ее злобный рык: «Я собираю». Она метнулась прочь, но он успел еще раз ударить кинжалом, взрезав плоть, скользнув лезвием по костям.

Она вырвала глаз. Убежала, зажав его в окровавленной руке.

А ее кровь осталась на кинжале. Достаточно. Более чем достаточно.

Странник, выставив перед собой руку, одним глазом пытаясь разобраться в мутной перспективе, двинулся к двери.

Все, что мне нужно.

Оставляя за собой кровавый след, Пернатая ведьма дотащилась до дальней стены и там свернулась в клубок; в одной грязной руке – глаз бога, в другой – отрезанный палец Бриса Беддикта, который, похоже, набух, словно впитал кровь Странника. Теплый… нет, горячий.

– Собираю, – прошептала она.

Призрак седы подобрался ближе:

– Ты умираешь, дитя. Тебе нужен целитель.

Она плюнула:

– Так приведи.

В жаровне ярко мерцали угли, однако Пернатая ведьма чувствовала только холод – глубоко внутри тела; он распространялся, унося жизнь из ее членов.

– Живее, – пробормотала она.

Но никто не ответил.

На помосте Странник оступился. С обеих сторон плитки седанса кружились в запутанном водовороте. Странник засмеялся, будто залаял, подняв перед собой окровавленный кинжал, словно факел, – он чувствовал, как жар обжигает лицо, сушит кровь, текущую из левой глазницы.

Кто-то сюда приходил. Причем совсем недавно.

Ханнан Мосаг. Копался в тайнах древней силы.

Но он тисте эдур. Чужой для этих сил.

Нет, они мои. Всегда были моими. И вот я пришел.

Предъявить права на них.

И я бросаю тебе вызов, Господин колоды, кем бы и каким бы ты ни был. Появись, если смелый. Я бросаю тебе вызов!

Странник добрался до центральной круглой платформы, высоко поднял кинжал и отпустил его в полет к плиткам.

Острие глубоко вошло в раскрашенный камень.

Странник уставился вниз. Одинокий глаз широко раскрылся.

Кинжал пронзил центр плитки, пригвоздив ее. Остальные закружились рядом, словно их затянуло в водоворот.

Центр плитки.

Его собственной. Кинжал вошел в грудь изображения. В мою грудь. Что это значит? Неважно. Какую другую плитку он мог выбрать?

Мир задрожал – он чувствовал это – глубоко в ядре, подернутом рябью, которая поднималась, поглощая энергию, расходясь в волны. Волны росли, набирали скорость, вздымались выше…

Странник рассмеялся, чувствуя, как растет в нем сила.

– Кровь смертной!

Умерла ли она уже? Он пырнул ее дважды. Глубоко вонзил клинок. Она уже должна была истечь кровью. Труп лежит в проклятой палате. Пока его не найдут крысы. И это хорошо. Ей нельзя позволить выжить – он не хотел быть обязанным своей возрожденной божественностью ни Верховной жрице, ни единому смертному. Других молящихся я могу стерпеть. Не обращать внимания. Они все знают, что я никогда не даю ответ. Никогда ничего не раскрываю. Ничего не ожидая, они ничего не получают, так что я ничем не обязан им.

Но Верховная жрица…

Надо убедиться. Вернуться. И проверить.

Странник развернулся и пошел.

– Ублюдок, – сказала Пернатая ведьма, ощутив вкус крови во рту. Кровь текла из ноздрей, булькала в глотке. Громадная тяжесть давила грудь справа.

Ждать больше нельзя. Призрак опоздает.

– Я умираю.

Нет. Странник, ублюдочный бог, позабытый бог, голодный бог.

Не только ты здесь голоден.

Обнажив в улыбке красные зубы, она пихнула помятый глаз в рот.

И проглотила.

Странник покачнулся, отскочил от стены коридора, когда что-то пробралось в его грудь и вырвало громадный кусок силы. Украло, оставив пустоту агонии.

– Сука!

Рев отразился эхом от холодного камня.

Внутри черепа раздался ее голос: «Теперь я твоя. А ты мой. Бог и его служительница, запертые во взаимной ненависти. Как все запуталось, правда?