Буря Жнеца. Том 2

И все равно чувствовал себя ребенком, оказавшимся в плену бесконечного сна, когда ищешь знакомое лицо и не можешь найти собственную мать, она где-то здесь, но не знает про тебя, а если бы и знала, ей было бы все равно. Именно такой страх и сидит в самом сердце подобных снов – там, где любовь оборачивается мертвечиной, ложью, наихудшим из предательств. Брутен Трана понимал истинную природу такого страха, скрывающуюся за ним слабость – и тем не менее был перед ним бессилен.

Он шел и шел, пока жуткие монументы наконец не остались позади. Возможно, временами он плакал, хотя слез своих, конечно, не чувствовал – они были одно целое с океаном, – но он точно издавал приглушенные всхлипы, от которых уже саднило горло. Временами он спотыкался и падал, погружаясь руками в мутный ил, а потом с трудом поднимался на ноги – так сильно его трепали придонные течения.

И это, похоже, продолжалось очень и очень долго.

Пока наконец что-то не проступило сквозь тьму впереди. Угловатая форма, нечто напоминающее огромную кучу мусора, – обломки кораблекрушений, мертвые ветви, что-то в таком роде. Брутен Трана заковылял поближе, стараясь понять, что перед ним.

Дом. Окружен невысокой стеной из черного камня, из такого же, из какого он сделан сам. В саду – мертвые деревья, толстые, приземистые стволы, вспученные корнями кучи земли у подножий. Извивающаяся тропка ведет от ворот к крыльцу из трех просевших, истертых ступеней, за ним – ниша с узкой дверью. По обе стороны от входа – квадратные окна, наглухо закрытые пластинчатыми ставнями. Угол справа закруглен – там возвышается приземистая башенка с плоской крышей. На верхнем этаже – небольшое окошко со шторами, освещенное изнутри неясным желтым светом, дергающимся, колеблющимся.

Дом. На дне океана.

И, похоже, кто-то сейчас в нем есть.

Брутен Трана осознал, что стоит у ворот, глядя на извилистую мощеную дорожку, что ведет к крыльцу. От куч по обе стороны от дорожки поднимаются клубы ила, словно земля там кишит червями. Теперь, оказавшись ближе к дому, он видел, что стены его поросли клочьями плотной зеленой плесени и что преобладающее здесь течение – то самое, которое навалило сбоку от дома гору мусора, – потрудилось и в саду, выворотив одно из мертвых деревьев и размыв его земляную кучу, пока от нее не осталась лишь россыпь обросших ракушками камней. Дерево привалилось к стене дома, с его бесплодных ветвей свисали извивающиеся в потоке пряди водорослей.

Я не это искал. Осознание пришло к Брутену Тране с внезапной ясностью. И тем не менее… он бросил на башню еще один взгляд, как раз вовремя, чтобы заметить, как свет в окне потускнел, словно источник его удаляется, и погас совсем.

Брутен Трана ступил на брусчатку.

Течение здесь оказалось сильней, оно словно пыталось сбросить его с дорожки, однако какой-то инстинкт подсказал тисте эдуру, что оступиться в этом дворике – идея не самая лучшая. Пригнувшись, он зашагал вперед.

Когда добрался до ступенек, его толкнуло внезапно изменившимся потоком, он поднял голову и обнаружил, что дверь открыта. Застывшая на пороге фигура выглядела крайне необычно. Высокая, как и тисте эдур, однако худая настолько, что казалась истощенной. Светло-бежевая кожа – тонкая и складчатая, вытянутое худое лицо исчерчено морщинками. Пепельного цвета глаза с вертикальными зрачками.

Существо – мужчина – было одето в прогнившие, выцветшие шелка, сквозь которые просвечивало почти все, в том числе дополнительные суставы на руках и ногах, а также грудь, способная, судя по всему, складываться посередине. И ребра – слишком много ребер, под обычными ключицами виднелась еще пара, поменьше. Волосы – не более чем отдельные пряди на пятнистом черепе – течение шевелило, словно паутину. В одной руке мужчина держал светильник, в него был вправлен камень, пылающий золотым огнем.

Зазвучавший в сознании Брутена Траны голос странным образом оказался почти детским по тембру.

– Сейчас что, подходящая ночь для духов?

– А сейчас что, ночь? – ответил ему Брутен Трана.

– А разве нет?

– Не знаю.

– Ну, сказать по правде, – улыбнулась фигура на пороге, – я тоже. Не желаешь войти? Этот дом давно уже не видел гостей.

– Я шел не сюда, – неуверенно сказал Брутен Трана. – По-моему…

– Это верно, но сейчас все равно самое время перекусить. Кроме того, зачем-то ведь поток тебя сюда принес. Случайный дух этот дом вряд ли найдет. Тебя сюда привели, друг мой.

– Зачем? И кто?

– Дом, разумеется. Что касается «зачем»… – Мужчина пожал плечами, затем отступил на шаг и сделал приглашающий жест. – Прошу тебя, присоединяйся. У нас есть вино – как ни странно, сухое.

Брутен Трана поднялся по ступенькам и шагнул через порог.

Дверь сама собой закрылась у него за спиной. Они стояли в узком коридоре, впереди он раздваивался.

– Меня зовут Брутен Трана, я – тисте эдур из…