Буржуйка

— Хотеть не вредно! — Глеб, сунув руку под символическую мини-юбку, рванул на капризнице трусики — и на миг остолбенел. В лицо ему упёрся напряжённый член. Нежные пальчики с ярко-алым маникюром с нежданной силой притянули к внезапной находке его одуревшее лицо. Чертанов понял, что сопротивление бесполезно. Так оно и вышло — и вскоре бывший капитан ГИБДД, а ныне атаман ментовской шайки убийц уже, раскинув полы кавалерийской шинели, совокуплялся с непонятным существом во всех возможных и невозможных вариантах.

— Глеб! — послышалось из-за двери.

— На хер не до вас! — рявкнул Чертанов сдавленно, желая и боясь разродиться нараставшим откуда-то изнутри истошным криком наслаждения. Такого с ним ещё не бывало. Ещё! Ещё! О-ох…  — вдруг внутри его живота что-то взорвалось, и он понял, что это уже не счастье, а боль. Боль страшная, мучительная, и, главное, неумолимо нарастающая с каждой секундой. Чертанов схватился за живот — и в ужасе отдёрнул руки. Там, где всегда была упруго натянутая поверхность чуть ожиревшего пресса, кисти вдруг погрузились во что-то незнакомо липкое и горячее, с твердоватыми краями. И ничего больнее и страшнее этого не могло быть… Катя Медведяева закатила трупу веко пальчиком в ярком маникюре.

— Да пребудет с тобой Спасатель. Войди с миром в царствие Его! Во имя Конца Света — Вомбат! Вомбат! Святое Соитие и Преполовение!

Обоеполое существо тщательно обтёрло от чёрной крови лезвие опасной бритвы о лацканы кавалерийской шинели трупа. Ну, вот и славно. Кровь, оказывается, какая липкая, фу! Ну, а в целом нормально, хорошо. Отец Пёдор будет доволен.

ГЛАВА 15

Красивый малый наш мясник,

Красив его камзол.

Он днём распродал тех овец,

Что утром заколол.

Английская баллада

— Их Преосвященство кардинал Петра Скандалли! — провозгласил Израэль, распахивая бронированную дверь в святая святых.

— А, монсиньора! — хозяин радушным жестом указал на кресло, — прошу вас, присаживайтесь. Сегодня не при параде? — Эфраим Борофф с видимым удовольствием оглядел красивую женщину лет сорока в строгом мини-платье и широкополой малиновой шляпе отнюдь не кардинальского фасона. Её сухощавый профиль с аристократическим орлиным носом повернулся в сторону хозяина — и замер в изумлении. Пухлая рука Бороффа ласково поглаживала тихо квохчущего у него на коленях розового слона. Слон тянулся хоботом к лицу хозяина, прося подачки — он был, вне всякого сомнения, живым, хотя и размером с кошку. «Глюки? Я, вроде, уж неделю, как в завязке», — внутренне запаниковала госпожа кардинал.

— Что, вам не понравился мой Ганнибал? — почёсывая слона за ухом, Борофф добродушно следил щёлочками чёрных глазок за произведённым эффектом. — А вы думали, что старик Борофф на досуге кидается скупать яхты и футбольные команды? Извините, я просто старый бухгалтер, к тому же не умею плавать и ненавижу футбол. У каждого свои хобби.

— Но как вам это удалось? — Петра осторожно потрогала слона за холку, и тот недовольно заквохтал. Она тут же отдёрнула холёную руку и обтёрла её кружевным платком.

— Несколько лет назад я потихоньку от Комитета вложил несколько миллиардов своих личных средств в развитие генной инженерии. Я решил, что скрещивать сою с тараканами — это мелко. И вот — сюрпрайз! В этом слонёнке присутствует несколько генных цепочек курицы. Не бойтесь, курица из Белоруссии, экологически чистая. Как видите, вполне жизнеспособная особь. Одна проблема — Ганнибал подрос и просит себе самочку. А где я ему её возьму, — печально вздохнул старик. — Кстати, у Ганнибала имеется молочный братец, после дам вам взглянуть. Но ближе к делу! Израэль, принесите нам капуччино. Через минуту Петра прихлёбывала кофе из маленькой золотой чашечки, искоса бросая взгляды на удивительного бухгалтера и предмет его хобби.