Буржуйка

— Везет дуракам, что уши по бокам, — выдохнул ему на ухо удивлённый бородач с повязкой на глазу, — с назначеньицем, бродяга!

— Спасибо, конечно. Ещё бы знать, кем назначили-то.

— Чё, тупой? — изумился здоровяк, — Ясен пень, берсерком.

— А это как? — звучание слова понравилось Никифору, но захотелось большей ясности.

— Ну, медвежьим отморозком. Типа шахида, только на мухоморах. Книжки надо было в детстве читать, а не в «монопольку» дуться. Пошли, там для тебя всё готово. Заодно инструкции получишь.

Его провели чередой узких коридоров к грузовому лифту, подняли, судя по звуку, метров на сто и подпихнули в раскрывшуюся дверь. Посреди комнаты на гладком камне стоял большой старинный кубок серебряной чеканки. Вокруг него бодро нарезал шаги диковинного вида старичок с посохом, в медвежьей шкуре с клыками, торчащими поверх строгого лица. Никифору смутно показалось, что он уже встречался с ним, кажется, где-то в странствиях по Океании. Вообще он заметил в памяти странные провалы, как в фильме: «Тут помню, там не помню…».

— Ну, вот и свиделись! — на этот раз по-русски и без акцента произнёс великий Маури. — Теперь ты готов. Осталось выпить вот это — он указал на кубок. Никифор, морщась, принялся вливать себе в глотку содержимое — вязкая жидкость оказалась крепкой и приятной на вкус, с грибным запахом.

— До дна, до дна! А теперь слушай внимательно, потому что через десять минут у тебя соображалка отключится.

— Однако, — хмыкнул Черных, но тут же почувствовал, как всё его существо начинает наполняться какой-то небывалой, бьющей пузырьками через край радостной силой. Голос великого Маури доносился теперь до него, как сквозь мягкую стену.

— Волею событий ты стал воином, лишённым страха. Подвиг, который тебе предстоит, должен изменить ход истории. Но заморачиваться на этом не стоит — всё равно живым ты из него не выйдешь. Точнее, выйдешь, но уже по ту сторону. Погляди лучше сюда! — маг отдёрнул чёрную штору, и взору Никифора предстал старый знакомец — олимпийский Миша. Возле него, связанный, извивался, мыча, дородный мужик со съехавшей на бок фальшивой бородой. Запахло дерьмом.

— Это — медведь судьбы. Не зря ты его вёз. Он имеет астральную спецсвязь с этой страной. Поутру враги собираются выстрелить олимпийским медведем из Царь-пушки в небеса и, произведя коронацию нечестивой блудницы, утвердить своё окончательное господство. Ствол орудия уже установлен вертикально вверх, и заряд заложен. Его мощность и траектория рассчитаны таким образом, что после выстрела в небе раскроется парашют, и державный символ приземлится прямо на Золотое крыльцо Грановитой палаты. По их планам, из медведя должен был выйти вот этот педериарх — Маури брезгливо поморщился, — и произвести венчание дуры на царство. Вот здесь мы и решили подкорректировать их планы. Как видишь, у нас везде свои люди. Теперь Пёдор похищен, и его место в медведе займёшь ты. Масса тела у вас с ним примерно одинакова, так что приземлишься прямо в гущу этих негодяев. А что делать дальше — тебе подскажет твоё чистое сердце. Выстрел будет сигналом к всеобщему восстанию. Но с верхушкой этой нечисти предстоит разобраться тебе. Ну, вот, сынок, кажется и всё. Оружие и пояс в медведе, а как расстёгивать молнию, ты, надеюсь, ещё не позабыл. Да пребудет с тобой сила. — Маури скупо улыбнулся и подтолкнул Никифора к лифту.

— Можно один вопрос? Напоследок…

— Ну, что ещё? Где твоя Санта-Мария, желаешь знать? — голос мага приобрёл раздражённые нотки. Ник молча кивнул. — В розыске Маша. Мы ищем, они ищут. Если они нас опередят — хреново дело. Но тут очень многое опять же будет от тебя зависеть. Так что давай, иди пакуйся — и на старт. А то скоро у них в Кремле смена караула.

На Никифоре застегнули пояс с пластитом, накинули поверх патриаршее облачение и, утрамбовав в медведя, повезли куда-то по бесконечным переходам — на встречу с подвигом.

ГЛАВА 50

Он так и грохнулся… Увы!

Все наши планы таковы.

Не знает тот, кто счастье ловит,

Какой сюрприз судьба готовит.

Шекспир

Гоча в Царь-колоколе устроился на ночь с известным комфортом — Лариска оставила ему, чтобы не мёрз, соболью шубу, а от ужина переслала через верную карлицу Сундукею Полиповну корзинку со снедью.

— А это что, слушай? — строго спросил он горбунью, высвечивая фонариком стопку глянцевых буклетов.

— А это тебе матушка послала для чтения, чтоб не скучал.

— «Сокровища Грановитой палаты Кремля». Мля, она что — издевается? Ладно бы, «Плейбой», — но карлица, сверкнув бельмом, уже растворилась в ночи. Махнув с дула коньячку, Махач принялся зажёвывать его незнакомыми фруктами вперемешку со спаржей и балыком из каракатицы. «Дрянь какую жрут, ара, да?» — подумал он, растягиваясь на шубе под бронзовым куполом. «Братве рассказать, — не поверят… Ладно, глянем, что там за сокровища»…