Быстрее империй (СИ)

— Матвей Дерюгин. Вот человек, который тебе потребен. Большой озорник, но при этом честный на редкость. Он ведь, когда тот проклятый Ирод в Иркутск нагрянул, первым догадался, что дело нечистое. Предупреждал меня, что не надо, мол, льстивым улыбкам верить, да я отмахивался, дурак.

Что ж, такая рекомендация дорогого стоит. Я появился в Иркутске и Терёха показал мне Дерюгина, а чуть позже устроил встречу. Передав весточку от Бичевина, я изложил замысел, который Матвею пришелся по душе. Он согласился сыграть роль зиц-председателя Фунта. Но без отсидки, понятно.

— Уйдешь вместе с ними, если что, — пообещал я. — А там помогу подняться. Торговля зерном, мехами, все что захочешь.

Мы ударили по рукам и сели за написание писем. Вернее писал Дерюгин, так как я всё ещё не справлялся с допотопной орфографией и каллиграфией.

В те годы считалось обычным заводить хлебное производство, как заводят лошадей или рудники. Крестьяне, оставаясь на земле и, не меняя привычного уклада, превращались тем самым в рабочих. Этим занималась и казна, и частные предприниматели. Так что проект Дерюгина не вызвал ни отторжения, ни удивления.

На протяжении нескольких лет Матвей бомбардировал письмами Иркутское и Сибирское начальство, расписывая скромный проект развития камчатского хлебопашества. Он обещал, что поднимет дело собственными силами и на собственные средства, но лишь нуждается в добрых селянах, которых в Сибири взять негде. Те, что осели на легендарной Илимской пашне в счёт не шли, их было мало и на них держалось снабжение всей Восточной Сибири.

Ответа он не получил ни от кого. Смена власти в Петербурге, изменение самой парадигмы государства заставило многих чиновников осторожничать. Так продолжалось до тех пор, пока не образовалась Иркутская губерния, а губернатором не назначили Адама Ивановича Бриля — человека активного и по-своему бесстрашного.

Матвей при первой возможности обратился к нему и наши усилия, наконец, легли на подходящую почву. Губернатор Бриль даром что немец, оказался большим энтузиастом развития края. Он сразу же поддержал благое начинание и в свою очередь обратился с предложением в Петербург. Там сочли проект нужным, своевременным, и выдали молодому предпринимателю карт-бланш.

Пока мы завоёвывали Калифорнию, в Иркутск «на казённый кошт» прибыли два десятка крестьянских семей. Для почину. На первое, так сказать, время. Добирались они в сопровождении казаков, так как особым желанием поднимать целину не горели и могли запросто сбежать по пути. А в Иркутске мужики и бабы были поголовно пересчитаны и переданы под расписку Дерюгину.

— Пошло дело, — потирал он руки. — Завтра выходим в Охотск. А если всё пойдёт, как задумано, пришлют ещё мужиков. И скотиной Адам Иванович обещает помочь, и всяким хозяйским товаром.

Мы выпили за успех нашего безнадежного дела (имея в виду выращивание на Камчатке хлебов), и только тогда Матвей сообщил:

— А тебя, кстати, ищут.

— Кто? Где? — удивился я.

— То-то и оно, — сказал он. — Здесь, в Иркутске, ищут. Я и сам удивился.

Настроение сразу испортилось. Неужели всплыло то давнее дело с побегом Бичевина? Неужели я где-то наследил? Даже если ревизора признают злодеем, вооруженное сопротивление властям с рук не сойдёт. Тут пахнет петлёй или каторгой.

— И кто же ищет?

— Какой-то Егор Никитин. Не местный, чуть ли не из Петербурга приехал. Людей про тебя расспрашивает. В канцелярию ходит, в бумагах что-то вынюхивает.

Вот те раз! Я уж и забыл про человека, шедшего по моему следу в Арзамасе. Несколько лет прошло, а он только появился. И сразу в Иркутске выплыл. Одно хорошо — это точно не по Бичевинскому делу. Не стал бы он издалека заходить. Одно хорошо, а всё остальное — плохо. И раз дело не в нападении на прокурорский дом, тогда в чём? Я ведь так и не узнал толком, кто он такой и на кого работает?

Пришлось мне отложить прочие дела и осторожно навести справки. Терёха подтвердил расспросы обо мне приезжего чина, а заодно и разъяснил, почему тот так долго добирался сюда.

— Больной весь. Говорят, в Тобольске долго провалялся в горячке. Едва оправился.

Может, и в горячке пролежал, может и в Тобольске, а только мне почему-то подумалось, что через дырку он пролез во времени и пространстве.

В общем, запахло если не провалом, то серьёзными неприятностями. Сам-то я мог сбежать отсюда в любое мгновение, но многие проекты были завязаны на Иркутск. Здесь располагался перевалочный пункт новобранцев, здесь заварилась совместная афера с Дерюгиным, здесь сосредоточилась почти вся торговля с Китаем. Это ещё если следователь копать не начнет и старые грешки, вроде вооружённого нападения на острог, не всплывут.