Быть ли Богом?

Если бы кто-то в момент катастрофы смотрел за Салидоном с вершины древнего холма, на котором всё ещё виднелись развалины древнего храма, то для наблюдателя открылась бы величественная и ирреальная картина происходящего.

В момент, когда воды мирового океана, девятым валом нахлынули на набережную, ковчеги словно взлетели над папоротниковыми лесами, холмами и крестьянскими хозяйствами, в едином порыве устремившись к далёкому, закатному солнцу.

Какое-то непродолжительное время, выжившие корабли ещё держались вместе, лавируя по пространству вчерашних пригородов и пашен, но потом стихия разъединила суда, разбросав по необозримому пространству нового моря…

… только трое суток спустя, когда волны катастрофы окончательно утихли и более не угрожали залить герметичные трюмы, невольные пассажиры корабля решились разгерметизировать люк и выйти на палубу.

Уставшие, испуганные и измотанные атланты выбрались на свет божий, с облегчением уставившись на спокойную гладь мирового океана.

У многих в этот момент выхода на палубу создалось ложное впечатление – катастрофа почудилась. Настолько картина мирного океана не соответствовала угрозам трёхдневной давности

Едва было принято общее решение выйти наружу, Фараон первым вылетел из темноты и, отобрав у ближайшего Советника подзорную трубу, ринулся на нос ковчега.

– Путь даже Солнце погаснет, на пламя нации должно светить всегда, – пробормотал молодой, но уже седоволосый Советник древнюю формулу, удивляясь несвойственной прыти своего господина.

Сделав условный знак другим атлантам разойтись, Советник, прихрамывая на левую ногу, ушибленную во время катастрофы, вслед за своим господином отправился к носу корабля, чтобы тяжёлый и непростой разговор наконец-то состоялся.

Никто не посмел перечить второму лицу в Атлантиде, ввиду чего большая часть выживших людей устремилась к корме ковчега. Благо, что внушительные размеры морского судна позволяли не мешать друг другу в столь противоречивый момент истории.

По древнему обычаю, как ближайший Соратник, седоволосый мужчина похлопал Фараона по плечу и только после этого начал разговор издалека:

– Мы выжили, Правитель! А это значит, что солнце нации…

– По-прежнему будет светить, – с великой усталостью закончил молодой Фараон известную фразу, – и вся нация атлантов – это две сотни мужчин и женщин, успевших спастись на маленьком корабле.

– Главное, что спаслись, Правитель. Ваша власть – безмерна. Трюмы полны животными, водой и едой сразу на несколько месяцев путешествия. За вёсла готовы сесть и самые знатные сановники, а навигационные приборы…

– Ты представляешь, сколько сейчас моих подданных покоится на океанском дне?

– Мы вернёмся на это место, о Фараон. Века, может быть тысячелетия спустя, но вернёмся. И достойно похороним тело каждого, кто пал в столь суровый день.

– Мне бы твою уверенность, Советник… Смотри! – Фараон возликовал, указывая в сторону горизонта.

Сразу два ковчега, привязанные друг к другу канатами, тёмным монолитом показались на пределе видимости подзорной трубы.

Естественно Советник не мог видеть невооружённым глазом то, что видел Фараон.

Тем не менее, Высший Сановник был прекрасно подготовлен, ввиду чего незамедлительно сделал незаметный знак.

Люди на палубе немедленно подчинились.

Повсюду раздались короткие, гортанные команды, призывающие к работе любого, кто не входил в касту Жречества и Чёрных Плащей.

Всего несколько минут спустя, в герметичных бортах ковчега, сразу с двух сторон корабля, растворилась единая, сплошная прорезь для вёсел. Вода вспенилась под ударами гребцов, и своеобразный корабль, пусть и небыстро, немедленно взял курс по направлению к собратьям по несчастью.

Нет, далеко не сразу у новоиспечённой вёсельной команды получилось грести синхронно.

Но Командиры Чёрных Плащей были просто прекрасно обучены действовать в подобных ситуациях: несколько ударов кнутами по тем спинам, которые никогда не знали порки – и ковчег медленно, но верно начал движение в ту сторону, куда смотрел Фараон.

Сблизиться удалось несколько часов спустя.

От корабля к кораблю полетели толстые канаты и едва борта соединились, спасшиеся люди ринулись друг к другу, одновременно обнимаясь от радости и рыдая от горя.

И вновь, когда шум и гвалт радостной встречи утих, Сановник издалека попытался завязать с Фараоном непростой разговор:

– Можно вас на два слова, Правитель?

– Это так нужно? – Сет III был явно недоволен настойчивостью своего ближайшего Советника, – я даже не выделил времени своей семье.

– Да, Правитель. Разговор безотлагательный.

– Ну, хорошо, – Фараон тяжело вздохнул и как послушный ученик проследовал за Советником в рубку управления.

Никто и не заметил странного поведения Фараона и Высшего Сановника.

Спасшиеся атланты, чьё количество приблизилось к полутысяче в момент встречи, были заняты разговорами о злоключениях последних дней.

Едва дверь закрылась за спиной Фараона, как с другой стороны, словно возникнув из пустоты, на охрану рубки управления встали Чёрные Плащи, облачённые в лучшие доспехи.