Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага

В середине 1990-х Шахрин придумал проект, связанный с талантливой молодёжью: «Меня постоянно спрашивали: „А помогаете ли вы молодым группам?“ А чем я мог помочь? Песни я для них не напишу, гитары не подарю, студии у меня нет. Я мог только привлечь к ним внимание публики. И мы стали каждую весну проводить в Екатеринбурге концерт „Грачи прилетели“ — люди шли на „Чайф“, а мы им показывали интересную, по нашему мнению, молодую группу». Первым гостем, залетевшим в Екатеринбург по грачёвской линии, стала «СерьГа» в 1995 году. Позже перед уральской публикой засветились местные «Сахара» и «Сансара» (2000), питерские «Сплин» (1998), «Tequilajazzz» (1999) и «Кирпичи» (2003), москвичи Найк Борзов (2001) и «7Б» (2002). Порой концепция давала сбои, и под видом юных грачей в Екатеринбург прилетали махровые «Чиж & Со» (1996), «Ва-Банкъ» (1997) и «Калинов мост» (2005). Проект оказался не столь долгоиграющим, как «Зимняя акустика». С годами развилась система клубов, в которых молодёжь стала выступать самостоятельно, давать платные концерты. Идея «грачей» сама собой отмерла. Последний грачиный крик над Уралом издала питерская группа «Никель» в 2006 году.

Однако пересекаться и сталкиваться с молодёжью различной степени музыкальности приходилось не только на сцене. Во второй половине 1990-х дочери Шахрина подросли и уже сами охотно ходили на концерты, причём далеко не только на папины. Тогда главной рок-точкой Екатеринбурга был центр «Сфинкс», в котором несколько раз в неделю до утра фестивалила вся прогрессивная общественность города. Как-то Володя договорился, что заедет туда за Юлей к пяти утра. Ждал у входа до полшестого. Не дождавшись, пошёл внутрь. В одном из полутёмных коридоров нашёл небольшую компанию. Внимание рок-звезды привлекла мужская рука, лежавшая чуть пониже дочерней талии. Далее вспоминает один из свидетелей: «Подходит дядя Вова и вежливо говорит: „Молодой человек, вы не хотите руку с ребёнка убрать?“ Тот поворачивается: „Да пошёл ты!“ И тут дядя Вова, ни слова не говоря, такой хук справа: джж! И тот падает». Сам Шахрин через неделю забыл об этом эпизоде, но 20 лет спустя пришёл к нему мастер настраивать компьютер и напомнил об этой истории. Оказалось, что эффектный родительский жест Шахрина накрепко врезался в память всем свидетелям, кроме него самого и, наверное, Юли.

Супруге Володя об этом происшествии вряд ли рассказал. У них были чуть различные концепции воспитания дочерей. «Лена считает, что отец должен уметь повлиять и надавить, — рассказывал Шахрин в одном из интервью тех лет, — а я стараюсь не докучать девочкам и хихикаю, потому что в поступках своих детей вижу себя. Как можно заставить учиться, когда я сам с восьмого класса уроки не делал. Зато девочки у меня растут самостоятельные и независимые. Когда старшая идёт на какую-нибудь вечеринку, то просит подруг не говорить никому, что она — дочь Шахрина. Хочет, чтобы её любили не только за „звёздного родственника“». Музыкальные вкусы Юли и Даши формировались почти без отцовского влияния. Конечно, они знали наизусть все песни «Чайфа», но при этом в семье само собой выработалось правильное отношение к папиной популярности: дома он — только отец, а на сцене выступает некий сценический образ. Так было комфортно всем и в первую очередь самому Шахрину — ведь рок-идол не смог бы пройти утром на кухню в трусах и майке.

Летом 1996 года Россия вступила в самую горячую предвыборную кампанию в своей истории. Кандидатуру президента Ельцина, в недалёком прошлом — руководителя Среднего Урала, поддерживали все, кто понимал, что проводимый им курс, даже при ошибках, перегибах и недогибах, благотворен для будущей России. Специально чтобы расшевелить аполитичную молодёжь и позвать на избирательные участки тех, кому в этой будущей России жить, был организован концертный тур «Голосуй или проиграешь». Наряду с «Аквариумом», «Машиной времени», «Наутилусом Помпилиусом», «Алисой» и другими звёздами рок-музыки на самолёте с логотипом тура на борту облетел страну и «Чайф».

«Я до сих пор не испытываю ни малейших угрызений совести по поводу участия, — вспоминал Шахрин. — Ситуация в то лето была вполне однозначной. Или мы оставляем „зёму“ Ельцина президентом, или возвращаются коммуняки. Причём предводитель последних сам по себе не так уж и страшен, но за его спиной плотной колонной стоят тысячи Шариковых. Не могу сказать за всех, но „Чайф“ принял участие в этих агитках по убеждениям, хотя деньги, конечно же, были нужны. Сам Ельцин на рок-сцене не появился ни разу, хотя на поп-концертах задорно выплясывал и играл на ложках, но мы не скучали. Артисты были достойные, концерты были фееричными».