Чайка − принцесса с гробом. Книга 7 (ЛП)

— Тору. Акари. Отойдите! — воскликнула Чайка и направила гундо на едва успевшую сесть девушку.

Ее зовут Чайка Богдан.

Еще одна Чайка, с легкой руки отряда Тору прозванная «красной».

У нее такие же серебристые волосы и фиолетовые глаза, но взгляд более суровый, а волосы короче и собраннее. Из-за этого она создает впечатление, прямо противоположное тому, что производит их «белая» Чайка.

— Перестань. Ты чего задумала? — Тору с сокрушенным видом помахал рукой Чайке… белой. — Если ты применишь здесь магию…

Но не успел он договорить, как…

— !..

Тору и Акари одновременно прыгнули в разные стороны, бросив красную Чайку.

А в следующее мгновение туда, где они только что стояли, что-то упало.

— Здрасьте… — с ухмылкой произнес мужчина, размахивая перед собой копьем и не давая ни Тору, ни Акари приблизиться.

Видимо, он спрыгнул с мачты.

У него очень примечательное вытянутое лицо с характерным шрамом на подбородке.

Его зовут Давид, и он спутник красной Чайки.

— Вот так встреча, белая, — проговорил Давид, протягивая руку красной Чайке и помогая ей подняться.

— Тору, Акари!..

— Я же сказал, перестань! — крикнул Тору белой Чайке, наставившей гундо на Давида. — Если вы друг в друга пальнете заклинаниями, корабль и потонуть может!

— !..

Чайка ошеломленно осмотрелась… и увидела засевшего в засаде на ящиках мага, нацелившего на них гундо.

Примечательная молодая девушка со смуглой кожей и рыжими волосами.

Еще одна спутница красной Чайки. Кажется, ее зовут Сельма.

Если друг рядом с другом стоят Давид и красная Чайка, то и она должна быть где-то неподалеку.

— …

Тору, Акари и Чайка немного пригнулись, не сводя глаз с Давида, красной Чайки и Сельмы. А Фредерика… с любопытством смотрела на оба отряда, особо не напрягаясь.

— ...Итак? Что будем делать? — поинтересовался Давид, которому явно нравилась ситуация.

Пока что они находились в тени груза, и матросы еще не успели заметить происходящее… но если начнется битва, они обязательно узнают. И вряд ли проигнорируют драку. Поскольку матросы понятия не имеют, кто есть кто, бой станет трехсторонним.

Очень неприятный исход.

— Что, прямо так внезапно и продолжим прерванный бой? — спросил Давид, окидывая взглядом палубу. — Место, конечно, немного необычное, но так даже интереснее.

— Я не собираюсь вместе с вами отправляться на корм рыбам, — ответил Тору, не выходя из боевой стойки. — Ясно… значит, до вас дошли те же самые слухи?

— Даже не знаю, о чем ты говоришь, — Давид притворно склонил голову, но вряд ли Тору ошибся.

Они тоже отправились в море, чтобы отыскать затонувшие вместе с кораблем «останки». Но похоже, что и отряд красной Чайки совершенно не ожидал встретиться с здесь с отрядом Тору.

Какое-то время все они неподвижно стояли и сверлили друг друга взглядами, а затем…

— Тору… — подала голос все это время молчавшая красная Чайка.

Она убрала руку с рукояти висевшего на спине змеиного клинка, выдохнула и сказала:

— Пока что. Вместе. Уберем оружие. Согласен?

— ...Идет.

Тору медленно отступил еще на два шага и убрал руки со стилетов, не сводя глаз с отряда красной Чайки. Акари тоже убрала свой любимый молот за спину.

— ...Удивительная встреча, — пробормотала красная Чайка.

— Вот уж действительно.

Не похоже, чтобы красная Чайка рвалась в бой и стремилась убить их. А если она не будет сражаться, так же поступят и Давид с Сельмой.

Напряжение, повисшее между Тору и красной Чайкой, начало спадать.

И лишь один человек то и дело смотрел то на него, то на нее…

— ...М-м? — отчего-то недовольно протянула белая Чайка.

***

В том, что она сменила свое привычное платье, нет отчетливого смысла.

Как максимум, можно сказать, что она сделала это с целью провести черту.

— …

Эта одежда ждала своего часа на самом дне ее ящика внутри «Эйприл».

Она осталась у нее с тех времен, когда ее воспитывали как ассасина.

Разумеется, внешний вид этой одежды вовсе не обусловлен конкретно тем, что она предназначена для ассасина, вводящего противника в заблуждение, чтобы атаковать исподтишка. Рабочая форма ассасинов — в большинстве своем самая обыкновенная одежда.

Но в то же время бывают задания, на которые необходимо отправляться под покровом ночи и для которых стоит облачиться в одежду не обычную, а облегчающую движения. На такие случаи у ассасинов есть другая «форма», отличающаяся от обычных платьев, которая позволяет скрываться в тени, просачиваться сквозь щели и подкрадываться со спины.

Виви и сама не до конца понимала, с какой целью сохранила ее, символ своего ассасинского воспитания, после того, как в результате потери чести и самоубийства ее приемных родителей она стала свободным человеком. И тем не менее, когда она достала ее и примерила, то обнаружила, что ее телу эта одежда куда привычнее платья.

Одежда словно говорила ей, что, сколько бы та ни пыталась забыть свое прошлое, Виви уже «состоялась» как ассасин. Она произносила эти слова голосом покойного приемного отца.

— Господин Жилетт… — прошептала Виви, прижимая руку к груди.