Чайка - принцесса с гробом. Книга 8 (ЛП)

— А я думала, красиво выйдет…

— Я даже не могу выбрать, над чем смеяться, — уныло протянул Тору.

Акари же повернулась к Фредерике.

— Что до драконицы, это, скорее, мой брат ее охмурил, а не наоборот.

— Да-да2.

— Возмутилась бы, — только и смог что сказать Тору при виде послушно кивающей девушки-драгуна.

— Наконец, Нива ластится к Чайке, а не к тебе. Таким образом, звание ведьмы достается Чайке за то, что она охмурила моего брата и Ниву.

— М-м… — протянула Чайка. — ...Вынуждена согласиться.

— Ты еще и соглашаешься? — спросил Тору, не придавая разговору особого значения.

Но монах воспринимал его по-другому.

— Н… не валяйте дурака! Эта девка с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами, она… она! — воскликнул он, затем вскочил и попытался схватить Чайку. — Она во всем… гха?!

Но не успела рука монаха дотянуться до вздрогнувшей и съежившейся Чайки, как его с силой отшвырнуло и впечатало в дальнюю стену. Видимо, удар оказался довольно сильным, поскольку он не стал снова подниматься, а сел в той же позе, что и раньше, и застонал.

Перед Чайкой…

— …

С безразличным видом стояла Нива.

— Нива?..

Чайка изумленно смотрела на нее.

Нива за какое-то мгновение успела вклиниться между Чайкой и монахом, а затем отбросила бедолагу обратно. Конечно, очень трудно представить, что такая миниатюрная девушка с такой силой отшвырнула рослого монаха, но Нива не человек, и здравый смысл в ее отношении действует далеко не всегда.

— ...Чайка — моя, — сказала Нива и прижалась к ней.

— Э-э?.. — Чайка озадаченно заморгала.

Похоже, Нива решила, что монах собирался обнять Чайку. А отшвырнула потому, что считает себя единственной достойной обнимать ее.

— Хм-м. Вот уж и правда, охмурила, — заметила Акари.

— Нашла чем восхищаться, — протянул Тору, а затем обратился к стонущему монаху: — Спрошу еще раз: кто ты? Ты похож на боевого монаха.

— ...Вас что, тоже одурманила ведьма?! — с досадой отозвался монах.

— Я тебя не понимаю, что значит «тоже»? Хочешь сказать, она еще кого-то одурманила?

— Прекрати валять дурака! Вы тоже шавки кня… — начал было монах, но, видимо, вспомнил, что именно отряд Тору спас его от отряда диверсантов, работающих на князя.

Так или иначе, «ведьм» он ненавидит всей душой.

— ...Нет, вы не с ним. Но…

— Скажи уже имя. На всякий случай: нет, мы не с князем.

— … — монах какое-то время озирался по сторонам и хмурился, а затем осторожно проговорил: — Я… Хуго Карлсон. Да, я бывший боевой монах, но уже расстригся. Я просто обыватель. Так вы… и правда не с князем?

— Если ты не прекратишь записывать нас в приспешники князя, мы сдадим тебя тем диверсантам, — раздраженно ответил Тору. — Конечно, мы не твои друзья. Просто так получилось, что мы решили проникнуть в замок в тот же день и час, что и вы. Честно сказать, то еще совпадение.

— … — мужчина по имени Хуго ненадолго задумался. — Но тогда почему с вами эта девка?

— Что? Ее зовут Чайка Трабант. Ты ее ни с кем не путаешь?

— Но ведь у нее фиолетовые глаза и серебристые волосы, редкое сочетание, — Хуго прищурился.

— Она ведь такая не единственная. Даже я пару таких как она видел, — парировал Тору, притворяясь безразличным.

Конечно же, он говорил о двух других известных ему Чайках — «красной» и «голубой» — но вдаваться в подробности не собирался. Так они лишь сильнее запутаются.

— Князь совсем обезумел после того, как завел себе двух приемных дочерей… то есть любовниц. Ирину и Арину. Они близнецы с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами…

Хуго начал неспешно рассказывать.

По его словам, в свое время князь Стефан Хартген достиг великих успехов в военном деле, но и в политике был не бестолковым тираном, а, скорее, мудрым правителем.

Во всяком случае, как человек военный, он ценил надежность и практичность. Князь не тратил средств на роскошь, не собирал лишних налогов и сурово карал за любые преступления. Многим жителям такое правление пришлось по вкусу.

После войны он почти перестал появляться при людях и где-то два года поручал управление страной министрам, но люди не замечали особой разницы.

Однако потом все изменилось.

С того самого дня, как он удочерил двух девушек.

— Мы решили, что теперь исправить князя можно лишь убив тех ведьм.

— ...Понятно, — согласился Тору, едва сдержав сокрушенный вздох.

Хуго и правда размышляет как монах. Он искренне верит, что в справедливости и всем прочем есть однозначная «истина», и каждый человек обязательно поймет ее, примет и исправится, если ему все как следует объяснить.

Или же Хуго пришел к такому выводу, потому что знал князя еще «толковым». Тору, впрочем, подумал, что смерть дочерей (любовниц?) приведет к тому, что князь впадет в ярость и станет обращаться с народом еще жестче.

— Теперь все ясно, — сказал Тору и кивнул Акари.

Та уже какое-то время стояла возле Хуго и ждала сигнала. Увидев жест Тору, она ударила монаха ребром ладони по шее, и тот сразу обмяк, потеряв сознание.

— ...Значит, все так и есть, — проговорил Тору, проверив, что Хуго отключился. — Дочери князя — «Чайки».

— М?