Чайка - принцесса с гробом. Книга 8 (ЛП)

— Перед нами либо победитель, либо просто призер, — сказал Николай.

— Мне вот что непонятно, — Виви нахмурилась. — Нельзя ведь просто так стать рыцарем и аристократом. Во многих странах король не может произвести человека в рыцари без одобрения государственной церкви. Разве она признает вчерашнего солдата, безродного неуча?

— К слову об этом, — Николай прислонился к стене, сложил руки на груди и мотнул подбородком, указывая в другую сторону. — Смотри.

Он обратил внимание Виви на противоположный выход из переулка, откуда виднелось здание.

Оно все растрескавшееся и подпаленное, словно после пожара… но нетрудно заметить, что когда-то на месте нынешних развалин стояло величественное сооружение.

Виви не сразу поняла, что когда-то оно было церковью.

— ...Что это значит?

— Я поспрашивал. Князь упразднил государственную религию… Кажется, она называлась правоназие.

— ?!

Государственная религия существует во многих странах — она одновременно и подкрепляет авторитет правителя, и помогает управлять народом. Короли и императоры, стремящиеся успокоить народ, нередко просят священников провозгласить их «богоизбранными» правителями.

Поэтому всякая государственная церковь обладает серьезной властью.

Как правило, единоличное право на произведение простолюдинов в знать принадлежит королям и императорам, но, как заметила Виви, чаще всего такие назначения одобряются церковью и благословляются во имя богов, что помогает населению понять и принять новых аристократов.

Разумеется, во время таких событий из рук в руки нередко переходят внушительные суммы. И конечно же, экономическое благополучие пробуждает жажду власти. Многие церкви освобождаются от уплаты налогов, но при этом получают щедрые пожертвования… и таким образом скапливают достаточно денег, чтобы с ними приходилось всерьез считаться.

Другими словами, государственные церкви — административные учреждения, поддерживающие три структуры: сословную, властную и экономическую.

Поэтому даже короли и императоры вынуждены считаться с мнением церкви. А уж упразднение — дело совершенно неслыханное. Так можно и до бунтов дойти.

— Сурово. Но почему?

— Да все потому же — из-за тех близняшек. Как их там, Арина и Ирина? Как я понял, псевдочайки заявили, что государственная религия не нужна. А поскольку князь слушается каждого их слова, то тут же и упразднил, — объяснил Николай, кисло улыбаясь.

— Но ведь народ не станет после такого молчать.

— Ну а ты думала, зачем еще сэры рыцари? Может, благородства и образования им и не хватает, но раз завоевали призы в чемпионатах, то мастерство недюжинное. Во всяком случае, с точки зрения человека, никогда не обучавшегося боевым искусствам, они самые настоящие монстры. И каждый год их становится больше. Вот люди и не бунтуют — кому охота, чтобы убили и их самих, и всех родственников?

— … — Виви протяжно вздохнула.

— И еще кое-что. Именно чемпионат собирает в Герансоне гостей как со всей страны, так и из-за границы. Вся страна и столица в частности хорошо на нем зарабатывают. Поэтому некоторые люди и вовсе ни на что не жалуются.

— Кошмар…

— Ну... если все последствия — часть плана близняшек, то они крепкие орешки, — сказал Николай, снова поворачиваясь в сторону замка Герансон.

***

Тору проводил взглядом ушедшего монаха и вздохнул.

— …

Хуго несколько раз оборачивался и бросал на них подозрительные взгляды, но, в конце концов, растворился в толпе. Похоже, ему не терпелось узнать, кто такие Тору и Чайка, и почему они выступают против князя… но Тору не стал ничего рассказывать и отпустил Хуго на все четыре стороны.

— Тору?.. — спросила Чайка, заглядывая ему в глаза. — Почему? Возможно сотрудничество. Мы… конфискуем останки. Его… останки не интересуют.

Видимо, она полагает, что отряд Тору мог бы примкнуть к революционерам и с их помощью без труда похитить «останки». И действительно, план неплохой, если бы не…

— Э-э… — Тору нерешительно почесал щеку. — Мне трудно объяснить, в чем именно дело, но такие типы мне не по душе.

— М? — ответ застал Чайку врасплох, и она недоуменно заморгала.

— К тому же… опасно сражаться бок о бок с людьми, которыми движет ненависть, — он самоиронично усмехнулся и добавил: — Действительно, боевого духа у таких хоть отбавляй, но кругозор сужается настолько, что они видят лишь то, что хотят. В конце концов, они начинают действовать необдуманно, гибнут сами и утягивают за собой товарищей. Нас всегда учили, что сотрудничать безопаснее с людьми расчетливыми.

— Учили? Кто?

Тору многозначительно улыбнулся.

На задворках сознания промелькнули вечная полуулыбка и щурящиеся глаза учителя-диверсанта, но Тору не стал ничего говорить, развернулся, поманил жестом Чайку и направился в сторону гостиницы, где их ждала Акари.

***

Он хотел быть сильнее.

Хотел обрести силу, чтобы ни перед кем не преклоняться.

Он родился в семье потомственных воинов, быстро понял, что унаследовал таланты отца и деда, и начал тренироваться еще усерднее.

Мастера военного искусства — далеко не редкость в семьях королей и аристократов.

Когда вокруг бушует война, сила растет в цене даже среди благородных людей.