Чан Кайши

Младший сын Вэйго громко плакал, прощаясь с ним. Он хотел поехать с отцом, повис у него на шее, и Ечэн стоило труда оторвать его. У Чана разрывалось сердце: он любил этого маленького приемного сына сильнее, чем родного («Вэйго славный, а Цзинго жалкий», — записал он в дневнике накануне отъезда). Но ему надо было исполнить свой долг.

12 декабря он вновь уехал в большой мир. В родном доме ему было теперь неуютно.

Часть II АНТИИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Кантон — Шанхай — Москва — Кантон

По дороге на юг в декабре 1921 года Чан, остановившись на несколько дней в Шанхае, решил еще одно важное для себя дело. Приобрел очередную наложницу. Новая подруга Чана была совсем девочкой: за три с половиной месяца до того ей исполнилось 15 лет (она родилась в год Лошади, 3 апреля 1906 года)! Чану же в то время шел тридцать пятый год, то есть разница между молодыми составляла 19 лет.

Да и в этом отношении Чан мог смело считать себя верным учеником Сунь Ятсена, тоже любившего невинных девушек. Правда, его жене Сун Цинлин во время бракосочетания было все же не пятнадцать, а целых двадцать три, но и Суню шел тогда пятидесятый год!

Звали девочку Чэнь Фэн (Чэнь «Феникс»), и была она родом из очень богатой шанхайской семьи, близких знакомых «цикады» Чжана, «кровного брата» Чан Кайши. В доме «цикады» Чан и увидел ее впервые. Ей тогда было около тринадцати, и объективно она была некрасива: очень высокая, худая, с большим ртом и тяжеловатой нижней челюстью. Но ее черные глаза проникали в душу. Вела она себя скромно, было заметно, что хорошо воспитана. Домашние звали ее либо А Фэн, что значит «Маленький феникс», либо на английский манер — Дженни.

В будущем она, правда, проявит себя далеко не такой безобидной, какой казалась. Когда Чан оставит ее в сентябре 1927 года ради женитьбы на новой пассии — Сун Мэй-лин, она не в силах будет сдержать обиду. После поражения Чан Кайши в гражданской войне и его бегства на Тайвань она, живя в Гонконге, напишет воспоминания, в которых, во-первых, заявит о том, что была законной второй женой Чана (после Фумэй), тогда как это не так, а во-вторых, расскажет про Чан Кайши, Ечэн и Сун Мэйлин массу грязных историй. Более того, будет уверять, что Чан Кайши никогда не любил Сун Мэйлин и, женившись на ней по политическим причинам, даже не спал с ней. В общем, по ее словам, Чан всю жизнь обожал только ее одну, гордую красавицу, — и до, и во время, и после разрыва с ней.

Многое из того, что она рассказала, проверить, конечно, нельзя, но книга, изданная почти одновременно на Тайване, в КНР и США в 1992–1993 годах, в целом производит впечатление дешевого любовного романа, где есть всё: кровь, страсть, предательство, острый нож, дурная болезнь и даже попытка изнасилования тринадцатилетней девочки диким мужланом. Чан предстает то умирающим от любви молодым офицером, готовым отрезать себе палец, только бы завоевать неприступную красавицу, то мерзким эгоистом, из-за которого отринутая им женщина пытается покончить с собой. Лишь некоторые описываемые в книге события могут быть подтверждены документами, но в целом книга изобилует ошибками и откровенной неправдой. Просто удивительно, как некоторые биографы Чана, в том числе такой авторитетный, как Джонатан Фенби, не задумываясь, принимают на веру всё, что в ней написано!

Дженни, например, утверждает, что Чан официально женился на ней в Шанхае 5 декабря 1921 года, после чего молодые провели три дня в отеле «Дадун» («Великий Восток»), затем — десять дней в Сикоу, родной деревне Чана, потом еще четыре дня в Шанхае, затем посетили Сучжоу, а потом, вернувшись в Шанхай, в течение минимум десяти дней лечились от гонореи, которой Чан заразил свою избранницу. По-видимому, в Сикоу они с Дженни действительно съездили (по крайней мере, 12 декабря, судя по дневнику, Чан был в Нинбо, откуда до Сикоу рукой подать), но все остальное — плод фантазии обиженной женщины.