Чарующая бесполезность

— Ну-с, граждане обыватели, теперь ваша очередь! — себе под нос пробурчал Рафик.

В коридоре, как нахохолившиеся воробьи, сидели остальные участники драмы и ждали приглашения на беседу. Рафик не любил слово допрос. Со свидетелями он беседовал, а вот подозреваемых и преступников допрашивал, иногда и с пристрастием. Особенным, нордическим хладнокровием он не отличался, потому что кровь имел горячую, татарскую, особенный темперамент добавляла кровь грузинских предков. Он предполагал, что эта троица не скажет ничего нового— один из них вчера похоронил мать, второй сожительницу, ну а девушка тоже в переживаниях— вероятно запланировала пышную свадьбу с куклой на капоте, с фатой и криками «Горько», и всё это откладывается на неопределённый срок, если вообще не отменяется. Оказалось, что ошибался: им всем было что сказать, и через эмоциональный речевой поток Рафаэль наконец-то разобрал, что всё не так просто в этой семейке. Граждане пришли не траурно-печальные, а взвинченно— эмоциональные. Из допроса Рафик понял, что не учёл один аспект— похоронить-то одно, дело не трудное, житейское, а вот самое интересное начинается, когда приходит время делить наследство. Оказалось делить было что и было с кем, и от этого картина преступления несколько менялась, потому что появился новый подозреваемый Егор Колыванов. Пётр Еськов в красках живописал, и это подтвердила невеста, то, что полицейский уже узнал от четы Переверзевых, но не обратил на это особого внимания. Зато сейчас этот штрих приобретал другое значение— Егор налил отравленное вино Светочке. Картина вырисовывалась примерно такая: Колыванову надоело ублажать стареющую не по дням, а по часам сожительницу, но уйти в никуда он просто не мог— должен же Егорушка получить хоть какую-то компенсацию за утомительное время проведённое рядом с дряблым телом. Он делает предложение руки и сердца, наверное встаёт на колени, из последних денег покупает кольцо и просит сохранить всё в тайне, потому что стопроцентно уверен, если родственники, а главное сын узнает о предстоящем браке, то всеми силами постарается воспрепятствовать этому необдуманному шагу. Они, чтобы избежать случайных встреч и возможных пересудов, уезжают в Кингисепп, там и сочетаются браком на веки вечные, пока смерть не разлучит. И, по всей видимости, в планы Колыванова ждать смерти не входило, надо было ускорить этот факт, а чтобы отвести от себя подозрения, он подбрасывает карту Гульбанкину, зная марку вина, приобретает в винной лавке, приплачивает официанту, чтобы тот принёс отравленную бутылку и разыграл трагедию с ожогом. И всё-таки он испугался, что официант, узнав об убийстве, побежит в полицию. Егор приехал к нему домой и решил прикончить, да вот не рассчитал и официант Лёха остался жив и во многом благодаря тому, что вовремя подоспел сам Рафик. По любому выходило, что череда убийств бизнесменов, помеченных роковой картой, одна история, а смерть Светочки Еськовой другая. В голове Рафаэля сложилась отличная картинка, только одно не вписывалось в красивую схему— откуда Колыванов мог узнать о пиковом валете? Газеты писали об этих странных, ещё не раскрытых убийствах и Константина Троепольского, и Зиновия Ашкенази, завтра уже будут трепать имя Отара Сатырова, но нигде полиция не упоминала, а журналисты понятия не имели об игральной карте. Колыванов просто не мог этого знать! Ничего, сам расскажет. Рафик подписал повестку Петру и Юлии и пригласил в кабинет испуганного и потного Егорушку Колыванова. Войдя в кабинет, подозреваемый подавил свой страх, на вопросы отвечал без запинки и уверенно. В практике Рафаэля не было ни единого случая, чтобы убийца с первых минут дал признательные показания на себя, полицейский понимал, что и в этом случае будет то же самое, тем более, что прямые доказательства полностью отсутствовали. Егор уверено отрицал, что был даже близко знаком с официантом Кравцовым.

— Я видел его первый и последний раз в своей жизни! Или у вас есть доказательства обратного?

Рафик промолчал, он вынужден был согласиться, что ни улик, не доказательств нет. Посторонних отпечатков пальцев в квартире Кравцова не обнаружено. Свидетелей, что кто-то заходил или выходил от официанта тоже никого. Одна надежда, что парень скоро придёт в себя и сможет хоть что-то рассказать.

— Почему вы предложили жене именно красное вино?

— Светочка не пьёт, то есть не пила крепкие напитки, шампанское вызывало отрыжку, уж извините за анатомические подробности, белое вино слегка отдавало уксусом, об этом она сама мне сказала. Вот я и налил ей итальянского.

— А что пили вы сами?

— Я предпочитаю коньяк.

— Вы были знакомы со всеми присутствующими на этой вечеринке?