Час ведьмы

В комнате поднялся гул голосов. Бристол поднял указательный палец и мрачно произнес:

— Это еще не все, губернатор, это еще не все. Продолжайте, Кэтрин.

Девушка продолжила:

— И я испугалась, что меня несправедливо обвинят в таком жутком преступлении.

Губернатор улыбнулся чуть ли не по-отечески.

— Этот процесс не имеет отношения к вам, Кэтрин. Вы здесь просто свидетель.

Кэтрин сложила руки перед собой, переплетя пальцы, как будто в молитве, и сказала:

— Потом, в ту ночь, я проснулась, когда услышала, как кто-то ходит снаружи комнаты, где я сплю…

— Снаружи, во дворе, — добавил Бристол.

— Да, во дворе. Я выглянула в окно, увидела там Мэри Дирфилд и вышла к ней. Я не могла взять в толк, что ей могло понадобиться во дворе в такой час.

— И что вы увидели?

— Я увидела, что моя хозяйка опускала в землю зубья Дьявола и закапывала их.

— Заново закапывала их, — заботливо поправил адвокат. — Кэтрин видела, как ее госпожа возвращала вилки в землю. Но история на этом не заканчивается.

— В таком случае продолжайте, Кэтрин, — приказал Калеб Адамс.

— У нее было кое-какое оружие.

— У меня в руках был пестик, — вмешалась Мэри. — Я только что нашла его во дворе. Но это был пестик, а не оружие.

Губернатор раздраженно посмотрел на нее.

— У вас еще будет возможность высказаться, Мэри. Сейчас очередь Кэтрин.

Затем он обратился к служанке:

— Вы умная девушка. Почему, как вы думаете, ваша хозяйка закапывала эти предметы?

Кэтрин чуть выпрямилась, ободренная комплиментом.

— Я испугалась, что это колдовство, — сказала она. — Я не знаю, какое заклятие или какую сделку моя хозяйка заключила с Нечистым, но я подумала о том, сколько времени она проводила с моим братом, и о травах, которые она приносила ему.

Ричард Уайлдер наклонился вперед.

— Но как это связано с вилками? К тому времени ваш брат уже отправился в лучший мир.

— Могу я высказаться? — спросил адвокат.

Уайлдер кивнул.

Бристол бросил взгляд на бумагу, которую держал в руках, и объяснил:

— Мы не обвиняем Мэри Дирфилд в колдовстве. По крайней мере, формально не обвиняем. Кэтрин Штильман только подтверждает, что видела той ночью и что подумала. Увидев свою хозяйку с зубьями Дьявола, она испугалась, что, возможно, все это лето Мэри Дирфилд не помогала ее брату своими травами, а на деле даже усугубляла его состояние. Мэри дружна с Констанцией Уинстон, странной пожилой женщиной, которая живет на Шее и которая, как нам известно, была дружна с повешенной ведьмой Анной Гиббенс. Именно Констанция Уинстон научила Мэри Дирфилд всему, что последней известно о травах.

— Да, мне известно, кто такая Констанция Уинстон, и я знаю о ее отношениях с Анной, — сказал губернатор, его голос прозвучал грустно и устало. — Гиббенс, — внезапно добавил он, неестественно подчеркнув оба слога, как будто, упомянув повешенную ведьму только по имени, он проявил излишнюю фамильярность.

— Кэтрин считает возможным, — продолжил Бристол, — что Мэри Дирфилд пыталась усугубить болезнь ее брата. Мэри хотела устроить так, чтобы Сатана забрал брата Кэтрин, а в ответ сама Мэри, до той поры бесплодная, зачала бы ребенка.

После такого грозного обвинения в зале повисла долгая звенящая тишина, а Мэри в изумлении подумала: «Я приносила только окопник и укроп». Но тут толпа заговорила так оживленно, что приставу пришлось несколько раз ударить жезлом по полу, чтобы гомон стих. У себя за спиной Мэри услышала, как среди общего гула, точно белые барашки на волнах, всплыли слова «ведьма» и «колдовство». Она увидела, что ее мать склонилась к отцу, спрятав лицо на его плече. Отец кивнул ей, и среди всей этой кутерьмы его твердый взгляд успокоил ее.

Когда толпа угомонилась настолько, что можно было продолжать допрос, Мэри заговорила; в ее голосе слышалась неприятная ей дрожь, которую она не могла унять.

— Я всего лишь пыталась помочь и приносила Уильяму Штильману травы из своего огорода.

Ричард Уайлдер услышал ее и сказал:

— Позвольте мне напомнить всем, что мы рассматриваем прошение о разводе, а не судим ведьму. Мы разбираем гражданское дело, а не изучаем свидетельства преступления.

Он едва заметно улыбнулся и добавил:

— Мы в Бостоне. Не в Хартфорде.

Но его маленькая колкость в адрес города на западе, где недавно разыгралась битва против Сатаны, не снискала одобрения. Мэри заметила, что и губернатор, и Калеб Адамс оглянулись на Уайлдера.

— Кэтрин Штильман, — сказал губернатор, — вы когда-нибудь замечали за Мэри Дирфилд какие-либо признаки одержимости?

— Нет, сэр, — ответила она.

Тогда он обратился к зрителям:

— Присутствует ли здесь сегодня кто-нибудь, кто замечал за Мэри Дирфилд какие-либо признаки одержимости?