Чего хочет женщина

— Что так? — проявила я интерес к этому сообщению. Дурацким прозвищем Зверек обзавелся из-за фамилии Зверев; на настоящего зверя он не тянул и по сию пору ходил в Зверьках. Впрочем, парнем был вполне приличным, и я относилась к нему хорошо.

— Говорит, заколебала. Пацана в музыкальную школу записала, а теперь еще и в английскую. А там какой-то конкурс, экзамены, что ли, в общем, муштрует парня. И Зверек злится, на хрена, мол, мужику музыка и английский в придачу, мы и по-русски не очень, да ничего, живем.

— А ты что? — заинтересовалась я.

— Говорю, охота тебе с бабой связываться. Хочется ей пацана в эту школу отдать, сходи сам, заплати бабки, пусть учится, и жена подобреет.

— Между прочим, жена Зверька мудрая женщина, — задумчиво сказала я.

— Да? — насторожился Лом. — Это почему?

— Потому что сыну учиться надо и человеком стать.

— Оно конечно, — согласился Лом. — Чем с женой скандалить, сходил бы сам…

— Не получится, — покачала я головой. — Я сама в этой школе училась и много о ней знаю. Денег там вот так просто из его рук не возьмут. Тут знакомства важны, ну и, конечно, из какой семьи ребенок. Привилегированная школа, всегда такой была и осталась: педагоги, врачи, ну и начальство всех рангов туда деток устраивает.

Лом нахмурился и даже вилку в сторону отложил, так ему обидно стало:

— А мы что же это, рожей не вышли? И пацану Зверька туда хода нет?

— Есть. У меня там подруга завучем, устроим. Оставь телефон, позвоню его жене, поговорю. Ломик заулыбался и за руку меня к себе подтянул:

— Добрая ты у меня баба, Ладка.

— О людях надо проявлять заботу, — усмехнулась я. — Человек ты теперь большой, должен быть отцом родным, чтоб шли к тебе с любой малостью, а ты не ленись, помоги. Делу на пользу, добро вернется сторицей. — Это навело меня на кое-какие мысли. — Гена, ты кого надумал в казино оставить?

После смерти Моисеева казино заправлял Славик, наш бухгалтер, и очень этим тяготился. Дел у него и так невпроворот, надо было мужика освобождать от лишней нагрузки. Лом все никак не мог остановиться на определенной кандидатуре.

— Воробья, наверное, — пожал Лом плечами.

— Пьет, — заметила я.

— А кто сейчас не пьет, Ладушка?

— Женат третий раз за два года, жену зовет «телка», двое детей проживают на соседней улице, а папуля мимо на «Мерседесе» катит и паршивой шоколадкой не угостит. Нет, Воробей не годится, — покачала я головой. Лом удивленно смотрел, не потому даже, что я решительно отмела кандидатуру Воробья, а оттого, что хорошо знала о личной жизни его соратников.

— Кого ж тогда? — спросил он.

— А вот Зверька и поставь. Пьет мало, жену уважает, мальчишку своего любит. Человек, если ему семья дорога, по-глупому на рожон не полезет, лучше сотня и покой, чем тысяча и риск большой. Так что ставь человека семейного, ему веры больше.

Не знаю, каким образом, но мои слова достигли ушей Воробья. Еще накануне он считал себя утвержденным в новой должности, обмывал событие с дружками, и вдруг такая неудача. Воробей, собравшись с силами, поехал к Лому в контору. Но тот в таких случаях всегда проявлял завидную твердость, и Воробей отбыл несолоно хлебавши. Новость долго обсуждали, после чего среди мужиков обнаружилась похвальная страсть к семейным устоям. Из конторы вдруг разом исчезли девицы, долгое время считавшие ресторан родным домом. Теперь, появляясь по вечерам с кем-нибудь из посетителей, они могли наблюдать, как бывшие дружки всячески подчеркивают свое желание видеть их как можно дальше от себя, и о бесплатной выпивке барышням мечтать не приходилось. Очень скоро красные дни календаря стали отмечать в компании дражайших половин, так как Лом задавал тон в этом начинании. Скоро перестали и краснеть, произнося фразу «Я с женой». А я продолжала наблюдать и экспериментировать.

* * *

В октябре мы въехали в новый дом. Он мне нравился, и вообще жизнь радовала.

— Ладуль, надо новоселье справлять, — заметил Ломик.

— Надо, — согласилась я. — Если хочешь собрать своих дружков, пожалуйста. Собирайтесь и пьянствуйте на здоровье. Потом, с божьей и Танькиной помощью, я как-нибудь смогу привести дом в порядок. Но на время празднования удалюсь. Ваши пьяные физиономии для меня труднопереносимы.

— Куда? Удалишься то есть? — забеспокоился Лом. Мои отлучки он не любил и неизменно был настроен категорически против всяких поездок в одиночку.

— Не знаю. Куда-нибудь съезжу на недельку.

— Еще чего… И что это за новоселье без хозяйки в доме?

— Тогда все будет так, как хочу я.

К семи часам к нашему дому стали подъезжать машины. Из них прилично одетые мужчины помогали выйти дамам в вечерних туалетах и бриллиантах. Бриллиантов было чересчур много, но о вкусах, как говорится, не спорят. Гости чинно расхаживали по дому, говорили вполголоса, пили мало, а в целом вели себя очень прилично. По виду определить, кто бандит, а кто человек, так сказать, порядочный, было затруднительно. Никаких тебе дурацких кличек и прочих глупостей. Если их тут собирать почаще, они, пожалуй, привыкнут. В общем, я за своих порадовалась. Танька тоже.