Чего желают боги

Впрочем… Буду последовательной. Прежде была радость – он призвал меня. Это случилось, когда я уже собиралась ложиться. Продержавшись весь день, вечером я все-таки пробудила «Дыхание Белого Духа», но лишь для того, чтобы удостовериться – мой муж цел и невредим. Так оно и было. Я увидела Танияра среди его людей, и они были расслаблены, даже смеялись над шутками одного из язгуйчи. Это успокоило меня, и в ту минуту я ощутила усталость. Удовлетворенная мирной картиной, представшей моему взору, я отправилась в спальню…

– Ашити, – услышала я знакомый призыв и, радостно воскликнув, поспешила на свидание с возлюбленным.

Он принял меня в объятия, приник к губам, а после, зарывшись пальцами мне в волосы, прижал голову к своей груди.

– Не знаю, что больше тревожит меня, – услышала я и, отстранившись, заглянула каану в глаза. Он продолжил: – Когда совсем не чувствую твоего присутствия, я волнуюсь за тебя. Но когда его ощущаю, сержусь за то, что терзаешь себя чужой болью.

– Ты сказал, чтобы не подсматривала, и я держалась изо всех сил, чтобы не делать этого, – ответила я и улыбнулась. – Меня уговаривали, даже принуждали, но я выдержала.

– Принуждали? – нахмурился каан, и я рассмеялась:

– Ты знал, что взгляд ягира проникает в самую душу, и даже когда он молчит, ты понимаешь, что не отступит от своей цели?

– Не понимаю, – ответил Танияр. – Поясни.

– Берик, – усмехнулась я. – Он просто стоял и смотрел на меня, пока я работала. И, поверь, этот взгляд был красноречивей тысячи слов и уговоров. Потом пришел Эгчен, и напор стал сильней. Но я выдержала, – не без гордости добавила я. – Ягиры стали свидетелями того, как я смотрела за первой засадой. Теперь я для них всё равно что передовица газеты. То есть…

– Я понимаю, – прервал меня каан. – Ты рассказывала про газеты.

– Они были рады, когда узнали новости, потому пришли на другой день, чтобы послушать следующие. Я рассказала им про Мангай, что ты решил отдать им поселение.

Танияр обнял мое лицо ладонями и провел большими пальцами по скулам. Он смотрел мне в глаза, а я не смела пошевелиться и даже глубоко вздохнуть, в который уже раз зачарованная его взглядом.

– Я не просто оставил им Мангай, – сказал каан, продолжая ласкать мое лицо. – Я оставил им пустой Мангай. – Мой взор был наполнен непониманием, и Танияр пояснил: – Идя войной на чужой таган, войско не берет с собой припасы. Телеги задержат в пути. Набег должен быть стремителен. В захваченных поселениях ягиры едят и отдыхают. Мангай им достался пустым. Ни людей, ни скотины, ни еды. Только трава в огородах. Вывозили последние два дня, а перед появлением врага уходили люди. Осталась только Гайше. Она бранилась и плевалась в тех, кто хотел вынести ее на руках, потому старуху оставили.

– Она выжила? – с тревогой спросила я.

– Даже Елган и Налык не воюют со старухами, – ответил мой супруг и усмехнулся: – Даже если это ядовитая Гайше. Они отняли ее клюку и заперли вместе с турымом, устали слушать. У старухи язык что ленген. Но сытыми от этого не стали. Отправились в лес, чтобы набить дичи, но там их ждали кийрамы Кхыла…

– Кхыл? – удивилась я. – Так кийрамы с вами?

– Они наши друзья, свет моей души, конечно, они с нами, – с иронией ответил каан. – Я понимаю, о чем ты спрашиваешь. Улбах отправил брата ко мне. С ним два десятка кийрамов. В лесу они сами как звери, кааны лишились своих охотников.

– Расскажи мне всё, – попросила я, вдруг поняв, что на этом Танияр собирается остановиться. – Пожалуйста.

Каан короткое мгновение скользил взглядом по моему лицу, после улыбнулся и вновь прижал мою голову к своей груди. Зарылся пальцами в волосы и умиротворенно вздохнул.

– Хвала Создателю, что он одарил нас камнями, – произнес мой супруг. – Я могу обнять тебя и прижать к своему сердцу. Хорошо… спокойно.

Я зажмурилась и улыбнулась, наслаждаясь недолгим мигом единения, но вдруг улыбка померкла. Я распахнула глаза и устремила взгляд в пустоту, потому что от приятных слов повеяло обреченностью. Я вспомнила, о чем мы говорили утром с ягирами, и прежний леденящий страх вполз под кожу. Отпрянув, я вцепилась каану в плечи и пытливо заглянула в глаза.

– Почему ты говоришь это? – спросила я, надеясь, что голос не подрагивает от волнения. – Танияр, сын Вазама, немедленно ответь мне, почему ты сказал эти слова? Ты… ты прощаешься? Завтра что-то случится? Танияр!

Он в изумлении приподнял брови:

– Ашити, дочь Ашит, скажи мне, что может случиться, когда всё уже случилось? Объединенное войско пересекло нашу границу и идет по Зеленым землям. Они желают забрать таган, мы – защитить его. О чем ты меня спрашиваешь? – Он вдруг улыбнулся и поднял указательный палец вверх: – Верно. Ты спрашивала, что случилось с Мангаем и после него.