Чекан для воеводы

– Матушка! Как перед Богом! – Орлов бросился на колени. – Цезарь вне подозрений! О мертвых либо хорошо, либо… Прости, Господи! Что я несу? Зарапортовался малость… Мы, Орловы, за тебя, матушка императрица, всех врагов внутренних истребим и от внешних защитим!

– Я еще не решила, как наказать Алексея, – раздумывая вслух, произнесла императрица, величаво расхаживая кругами вокруг коленопреклоненной фигуры фаворита. – Удалить его из Москвы – это самое меньшее, пусть-ка поживет за границами. Какой-то он бешеный, неуправляемый. Помнится, мне докладывали, комендант Кронштадта Шванвич, чтобы утихомирить Алексея и выкинуть его из кабака, принужден был применить шпагу и даже оставил след на его лице… Хотя шрамы до некоторой степени и украшают мужчину… Но без шрама лучше, – сказала Екатерина, погладив по голове пригорюнившегося Григория.

Почувствовав, что гнев отходчивой императрицы уже на исходе, Орлов принялся целовать её руки, приговаривая:

– Что Швандич? Дикий, необузданный человек. Всегда пьяный к тому же! Он думает, что при нем другим и выпить нельзя… Был я в тот день рядом с Алешкой, когда Швандич, распоясовшись, смертельно его оскорбил. Швандич – шпион, матушка! Такая никчемная сволочь…

– Переведем разговор на иное, – перебила словесное недержание фаворита императрица. – Неделю назад, если помнишь, у нас было секретное совещание по поводу разрыва дипломатических отношений с Высокой Портой. А это, Гриша, война! Тогда, кроме меня, тебя, графов Ивана да Захара Чернышевых, был еще вице-канцлер князь Голицын.

– Как же, матушка, хорошо помню. Важное было заседание! – кивнул Орлов, обернув свои поджарые телеса простынкой, будто сидел в парной.

– Было решено создавать сильную флотилию на Дону и Азовском море, – продолжила императрица подняв палец вверх, чем призывала к особому вниманию своего благодарного слушателя. – Иван Чернышев сказал, что флотилия сия необходима для завоевания моря Азовского, а затем для нападения на Керчь и Тамань, чтобы укрепиться на берегах Черного моря, которое прежде Понтом Эвксинским прозывалось…

– А еще раньше называли его хорошо и просто – Русское море, – вставил Орлов.

– Да? Не знала… Этого граф Чернышев не говорил. Но очень достославное добавление, – благодарно покивала Екатерина. – Так вот, он добавил еще, что мы сможем таким образом дойти до царьградского канала и устья дунайского!

– Дойдем, матушка, только повели! – пообещал «самый главный екатерининский генерал».

– Тогда же на должность командующего новой флотилией предложены были кандидатуры двоих адмиралов – Спиридова и Сенявина. Остановились на Сенявине, не так ли? Так! А раз так, то надо и тебе, Гриша, проверить, как помогают мои чиновники в снабжении сего флагмана всем необходимым для удачной военной кампании.

– Всенепременно, Екатерина Алексеевна, – поклонился Орлов. – А помнишь ли ты наше с братом Алексеем предложение о посылке корабельного отряда от берегов Балтики к Гелеоспонту, чтобы хорошенько пугнуть засевших там турок да эллинов на восстание против тех же османов подбить?

– Помню. Ты еще добавил, что опасаешься гибели такого отряда в морских пучинах. Уж очень путь далек и труден. Я и сейчас считаю, что это была бы дерзкая политическая акция, доселе неслыханная. И вице-адмирал Чернышев такого же мнения…

– Что Чернышев? Иван Григорьевич мало разбирается во флотских делах. Вчерашний блестящий генерал-поручик, бравший на шпагу Берлин во время Семилетней войны с Пруссией, поставлен руководить флотскими…

– Да, это я распорядилась! Его задача – политическое руководство, а так же разведка и контрразведка, – уточнила императрица. – С этим он хорошо управляется.

– Не спорю. Но вспомни, Екатерина Алексеевна, что однажды подобный вояж от Балтики до берегов Италии уже совершил наш фрегат «Надежда Благополучия», – напомнил Орлов. – И тогда все обошлось самым наилучшим образом.

– И это помню. Но то было всего одно судно. Посылать же целый флот – совсем другое дело. Можно и без флота остаться… И все же я склоняюсь к мысли поддержать твою авантюру.

– Мою и Алексея, брата моего, – подскочил от радости Григорий.

– Вот и сообщи брату своему, чтобы он убирался поскорее из Москвы в Италию и занялся там полезными делами, а не только девок портил и мальчишек до смерти забивал… Скажу тебе, что на днях состоялся еще один совет по данному вопросу и все, кроме президента коллегии иностранных дел Панина, поддержали ваше с Алексеем предложение.

– Панин был против? – недобро прищурился Григорий Орлов. – Шпион, матушка! Верное слово – шпион.

– Ладно, Гришенька, ладно, – мягко заулыбалась императрица. – Давай-ка продолжим более приятные занятия, а то мне в эту ночь уже не заснуть…

IV

По счету это была третья встреча братьев Григория и Алексея Орловых в небольшом купеческом особняке, принадлежавшем зажиточному предпринимателю Архипу Кислову, жившему в Вышнем Волочке. И эта встреча должна была сыграть самую большую роль в судьбах всех представителей прославленного дворянского семейства.